Максим Бондарчук - Долина Моленклоу

То, что случилось дальше, было трудно назвать достойной смертью. Выписав на полном ходу несколько крутых виражей, машина резко подалась в сторону и, не сбавляя скорости, влетела в бетонное основание разрушенного склепа.

Грохот разнесся по всей долине. Бампер вмялся до такой степени, что, не выдержав удара, разлетелся на многочисленные куски, отлетев от этого места на приличное расстояние.

Дым повалил из-под капота и раздробленный радиатор тут же дал о себе знать.

Все закончилось. По крайней мере мне так казалось и, посмотрев на вспотевшего от напряжения Бориса, я медленно стал приближаться к машине.

Она находилась в тридцати метрах от нас и уже не могла никуда деться. Подняв оружие и направив прицел в сторону дымящего транспорта, я короткими перебежками подходил к намеченной цели.

Водитель был мертв. Свесив свою окровавленную руку через дверное стекло, его голова была непривычно вывернута на сторону, а ноги, упиравшиеся в педали, обмякли и упали на бок. Но было в этом что-то странное. Я посмотрел внутрь машины, но никого не обнаружил. Я готов был поклясться, что видел еще одного человека, сидевшего на соседнем кресле, но сейчас его не было. Может быть показалось? Нет, я отчетливо видел его.

И в этот самый момент, когда я поднимал глаза, чтобы осмотреть все в округе, моя голова внезапно заболела. Резко, как после лошадиной дозы алкоголя, принятой на праздничном вечере в честь удачно завершенной операции. Она появилась на затылке и, заныв, пробежалась по всей голове, остановившись прямо на лбу. Я мог списать это на усталость или на очередной приступ, который всегда доставал меня в самый неподходящий момент, но сейчас все было по-другому. Что-то горячее и очень тягучее начало стекать по волосам и опускаться на лоб, где остановившись на густых бровях, скапливалось и вскоре падало на землю.

Глаза уловили капли крови... собственной крови, что медленно, но верно падала на окаменевшую почву. Голова начала кружиться, а ноги предательски подкашиваться и вскоре, не выдержав резко нахлынувшей слабости, окончательно перестали держать тело.

Я упал и в ту же секунду некто, очень высокий и здоровый, упал прямо на меня. Его толстые руки принялись опускаться на мою голову и наносить удары, что отзывались в моей голове, словно удары колокола. Я не чувствовал их, не было даже боли. В одно мгновение мозг просто перестал принимать и обрабатывать импульсы, посылаемые организмом в ответ на полученные удары. Руки поднялись. Как робот, на автомате, мое тело пыталось сопротивляться появившейся опасности и закрыть голову от падающих кулаков неприятеля, но раз за разом очередной удар все же пробивал мою слабую защиту и достигал своей намеченной цели.

Наконец, когда разум окончательно потерял связь с реальностью, а картинка перед глазами стала похоже на замыленное окно, я вдруг заметил странный взмах рукой, который не был похож на все те, что были до этого. Воспользовавшись моментом, противник выхватил из прикрепленных к ноге ножен небольшой клинок, и занес его прямо надо мной. Сил уже не было и я просто подставил свое предплечье под наступающий удар. Боль, с которой лезвие вонзилось в плоть чуть ниже ключицы, ударила прямо в мозг и заставила громко закричать. Он давил что было силы, но рукоять, уперевшись в руку, никак не хотела двигаться вперед и, войдя всего на пару сантиметров, окончательно остановилась. Его лицо, озлобленное и покосившееся в дикой ненависти, было почти полностью испачкано кровью и прилипшим песком. Я узнал его. Клив. Тот самый старый офицер, что присутствовал в кабинете Тула во время обсуждения карательной операции. Да, сомнений не было. И сейчас, когда его тело свисало надо мной, а руки, вжавшись в рукоять клинка, давили мне на грудь всеми силами, стараясь вонзить его до конца, я старался не потерять сознания. Ведь если это произойдет, и я потеряю пусть и такой слабый, но все контроль над ситуацией, то последствия могут быть очень плачевными.

Мышцы напряглись. Я старался откинуть его от себя. Сделав несколько пробных движений в стороны, мое тело начало потихоньку оживать. Разум, витавший до этого в облаках - приходить в себя. Теперь его лицо стало более четким. "Замыленность" прошла, и от этого зрелище стало еще более устрашающим.

- Это твой конец, наемник! Никто тебе не поможет. - прошипел Клив сквозь зубы.

Наверное, так оно бы и случилось, если бы в воздухе не послышалось пулеметное стрекотание. Очередь ложилась чуть выше головы и от такой внезапности наемник "Рубикона", не ожидавший выстрелов, ослабил свою хватку и машинально откатился в сторону.