Серая Зона: Криптоэффект

Но последователи предпочитали именовать его иначе — Генерал Зод. Подчёркивая тем самым его боевые заслуги.

Чужая память продолжала вливаться в его сознание широкой рекой. Обычный человек уже растерялся бы, оказался полностью дезориентирован — минимум сутки ему бы пришлось собирать свою личность из двух пакетов воспоминаний. Но Хан Нуньен Сингх обычным человеком не был. Он жадно глотал потоки информации и требовал ещё. Похоже, «Серая Зона», кто бы он ни был, не соврал. Новый мозг не сильно уступал по производительности его собственному. Нужно было только научиться им пользоваться — но все необходимые рефлексы-драйверы для этого уже были прописаны в подсознании.

«Филигранная работа, что ни говори. Пожалуй, я правильно сделал, что не стал сопротивляться. Ещё не время… Пока — не время».

— База, убрать зеркало, — прямоугольник в воздухе исчез. Хан откинулся на мягкое ложе из белого света и погрузился в воспоминания.

И по мере того, как он следовал по изгибам памяти реципиента, ему всё больше хотелось расхохотаться. Невесело, правда.

Подавляющее большинство аугментов двадцатого века было создано как живое оружие. Нет, некоторых сделали из чистого любопытства, чтобы посмотреть, что получится… Но основной массе никогда не полагалось думать и действовать самостоятельно. Только решать задачи, которые ставили другие.

Аналогичным образом создавались члены гильдии воинов на Криптоне. Естественное размножение здесь давным-давно было забыто. Дети выращивались в маточных репликаторах, а их гены собирались из генов родителей под конкретные нужды общества. Существовали шаблоны генной сборки под разные функции, отработанные тысячелетиями. Таким образом принадлежность к той или иной гильдии была врождённой, но не наследственной. Родители из гильдии рабочих вполне могли заказать своему ребёнку шаблон учёного или жреца — и получить его, если в обществе была открыта вакансия. Хотя, конечно, большинство родителей предпочитало, чтобы дети шли по их стопам. Главная ветвь семьи Зодов, например, в течение многих тысячелетий заказывала своим детям исключительно шаблоны воинов. И получала право на них вне очереди — потому что Научный Совет знал, что с этим наследством брака не будет. Другим же порой приходилось ждать пару десятилетий, хотя в итоге свой заказ получали все.

Собственно, четыре из пяти криптонских каст были фактически синекурами. Воинам не с кем было воевать. Рабочим не требовалось работать, так как практически всё необходимое делала автоматика. Жрецам незачем было молиться — Криптон уже давно оставался абсолютно светской цивилизацией, храмы стояли пустые. Учёным нечего было изучать — на масштабные проекты Совет ресурсов не выделял, а всё, что можно исследовать «на коленке», за прошедшие века уже исследовано. В памятных кристаллах библиотек хранилось больше знаний, чем можно усвоить за всю жизнь. А если кто-то всё же изобретал что-то новое, его поощрительно гладили по головке, вводили в Совет… и клали открытие под сукно, чтобы «не нарушать стабильности общества».

В утопии нет конфликтов. В утопии нет нужды. В утопии нет суеверий. В утопии нет прогресса.

— Сто тысяч лет, — пробормотал Хан, не в силах поверить в услышанную цифру.

Сто тысяч лет назад Криптон достиг нынешнего уровня научно-технического и социального развития! Сто тысяч лет они топтались на месте, имея такой старт, о котором земляне могли только мечтать! Неудивительно, что эта культура обречена!

Но вернёмся к одному конкретному представителю данной культуры — Дру-Зоду. Он казался Хану уродливой карикатурой на него самого.

Аугменты изначально понимали, что общество их ограничивает в рамках единственной функции — и сделали всё, чтобы эти ограничения сломать. Успешно.

Гильдия воинов изначально не имела никаких социальных ограничений — ну, кроме невозможности войти в Совет. Зато своими ограничениями интеллектуальными, которые входили в шаблон воинской спецификации, они не возмущались — они ГОРДИЛИСЬ.

«Потрясающе. Меня закинули в генетически лоботомированного кретина. Идеальное тело для спасения планеты».

Разумеется, кретином Зод был только в сравнении с членами гильдии учёных. И то, смотря в какой области. Допустим, некоторые разделы высшей математики давались ему не так хорошо, зато любой воин мог почти мгновенно обнаружить поломку в конструкции боевого флаера и продумать, как её компенсировать — а среднему учёному для этого пришлось бы тестировать систему не один день. А уж если выставить представителей этих двух гильдий в спарринг…