Эдмунд Купер - Рассказы

Кроме того, если мною порой и овладевает уныние, то у меня в запасе всегда есть одно прекрасное средство. Я отправляюсь в путь. Пешком. Этим я занимаюсь последние пяти лет, и за это время преодолел что-то около десяти тысяч миль. Ходьба, знаете ли, очень успокаивает. Лучше, чем любой самый дорогой психоаналитик. Я-то знаю, ведь я испробовал и то, и другое. К тому же, ходьба делает еще и то, что не под силу никакому психоаналитику — в итоге вы оказываетесь совсем в другом месте.

Один тип, которого я знал, утверждал: «Уважение можно купить, приобретя „Бентли“, но самоуважение — только разъезжая в „Роллсе“». В то время у меня был и «Бентли», и «Роллс», но я как-то не припомню, чтобы я себя особенно уважал. Помню только цифры дохода с пятью нулями, загородную виллу, квартиру в городе, двух бывших жен и Планки Гу.

Как, вы не помните Планки Гу? Если бы вы знали, как я этому рад! Но дети все еще помнят. Единственное, что мне осталось в этой жизни — это протянуть до того времени, когда о нем забудут и дети.

Когда-нибудь это произойдет. Но Планки Гу упорный парень. Он следует за мной, куда бы я ни шел. Он словно крошечная игрушечная собачка, гонится за мной по пятам. Вы, я полагаю, его не видите. Никто, кроме меня, не видит. И тем не менее, это так.

Но Планки Гу совсем не игрушечная собачка. Он кукла, из-тех что надеваются на руку, с открытым и шаловливым лицом беспризорника. А еще у него удивительный голос, точь-в-точь такой, как надо, чтобы шептать на ушко секреты — именно те секреты, которые необходимы, чтобы повелевать умами миллионов доверчивых ребятишек.

Все было прекрасно, пока я оставался ничем не примечательным чревовещателем с небольшой аудиторией вроде той, что бывает на детской вечеринке, или на рождественском празднике в приюте, или у самодельной сцены на пляже. Райские дни! Тогда Планки Гу рассказывал детям только те секреты, которые им хотелось от него услышать. Я зарабатывал немного, зато был счастлив.

Беда в том, что Планки Гу был исключительно хорош. Очень хорош. Он мог заставить самого больного ребенка смеяться, а самого здорового кататься по полу от смеха. Я много лет потратил, учась думать так, как думают дети, учась понимать их сокровенные желания. И в итоге Планки Гу глядел на них своими большими голубыми глазами и сообщал им всякие глупости, которые только дети и способны понять, и уже через пару минут ничто на свете не могло бы сорвать наше выступление.

Да, Планки Гу был хорош, хотя это и говорю вам я сам. Он был даже слишком хорош. Оглядываясь назад мне кажется, мы просто-напросто не могли избежать той ловушки, расставленной телевидением, в которую в конце концов попали.

Поначалу это был всего лишь крохотный эпизод в программе «Чаепитие для маленьких». «Вот она, — думал я тогда, — возможность за пять минут доставить радость большему числу ребятишек, чем за все годы наших выступлений на пляжах, вечеринках и праздниках». Как тщательно я готовился к этому представлению! И Планки Гу выдал ударную дозу всего самого лучшего, чем я тогда обладал. Его выступление стало большим, нежели просто успехом. Это был триумф, супер-хит, попадание в самую точку… Он был самый-самый. Письма поклонников начали прибывать мешками.

После этого — еженедельные выступления, а потом и ежедневные. И число зрителей нашей программы неслось вверх, побивая все рекорды, словно обезумевшая от ужаса кошка вверх по дереву.

В этот-то момент рекламщики меня и прихватили. Старый, хорошо испытанный способ, из тех, что почти всегда приводят к успеху. Была вечеринка, на которой, невесть каким образом, очутился и я. И совершенно случайно я встретился там с человеком, уверявшим, что Планки Гу — лучший детский образ со времен эльфов. Вскоре мы уже сидели втроем (втроем?!) в маленькой тихой комнатке, и этот третий мужчина объяснял мне, что Планки Гу мог бы выполнять жизненно важную миссию в нашем обществе, убеждая милых малышей и их мамочек брать от нашего прелестного, веселого мира потребления все самое лучшее. И в руке у меня был волшебный бокал с виски, который никогда не пустел… А вскоре появилась ручка и большой контракт с мелким шрифтом, и чек с цифрой, напоминавшей оценку стоимости золотого запаса нашей страны.

Проснулся и протрезвел я ох, как не скоро — я на своем опыте узнал, что мир кажемся удивительно приятным, если смотреть на него сквозь розовые денежные очки. А Планки Гу к этому времени работал на всю катушку. Рекламщики пребывали в состоянии эйфории, а два или три миллиона маленьких потребителей упорно шантажировали своих мамочек покупать все и всякие товары, которые только были одобрены куклой, сделанной из папье-маше, кусочков меха и пары пластмассовых пуговиц.