Дмитрий Медведев - Мезозой. Дилогия (СИ)

А вот на днях люди жестоко убили его подругу, не позволив ящеру продолжить свой род. Природа Тайи и так немилосердна к своим детям, испытывая их то так, то эдак, а теперь еще и какие-то пришлые вытворяют, что вздумается.

Переполняемый праведным гневом, конкавенатор уже мчал рысцой, горячо дыша и представляя себе скорую расплату. Покачивая могучим хвостом, он стремительно сокращал расстояние до космопорта.

Нашлись неподалеку и сразу два сципионикса — самка и самец, несколько недель назад прошедшие через первый брачный обряд. Молодые и сильные, эти животные тоже успели пересечься с людьми, которые отпугивали динозавров какой-то странной штуковиной. От нее исходил холодный, липкий страх, из-за него животные теряли рассудок. Самку таким образом выгнали с территории, хоть она давно выбрала и завоевала ее. Конечно, днем по ней беспрепятственно сновали крупные хищники, но ночью все было во власти сципионикса.

Насыщенный синий цвет перьев и обжигающие глаз алые узоры на спине и лапах самца говорили об одном — эта пара пребывает в самом расцвете своих сил. В длину они были чуть больше двух метров, в высоту доходили до полутора. В распоряжении грациозных хищников, ночами ищущих падаль, а в рассветных сумерках охотящихся на сонных ящериц, жуков и стрекоз, были длинные когти, мускулистый хвост и, конечно, мелкие острые зубы.

К счастью, сципиониксы еще не успели заснуть, хотя время для отдыха уже наступало. Они живо откликнулись на призыв и, не сговариваясь, бросились в указанном Кириллом направлении.

А вот ближайший торвозавр спал крепким сном, и Кириллу пришлось потрудиться, чтобы разбудить колосса. Старый самец просыпался неохотно и еще менее охотно подчинялся, но напор и решимость Кирилла сделали свое дело.

Торвозавр отдыхал, и ему не хотелось, чтобы кто-то нарушал его покой, однако, едва получив сигнал о том, что неподалеку находятся люди, он все же решил стряхнуть остатки сна.

Этот самец прошел через десятки кровопролитных боев за самок и за территорию, выиграв все до единого. Он вырвал победу и в самом первом настоящем сражении, когда на него, еще подростка, напала пара цератозавров. С тех пор у него почти полностью отсутствовал правая передняя лапа, как и страх перед смертью. Торвозавр не только защитил себя и спас свою жизнь, но и разжился неплохим обедом — оба цератозавра полегли при попытке к бегству.

«Ударь по ним сегодня, и ты навсегда изгонишь их из своего мира. Они не вернутся. Я постараюсь не позволить им сделать это. Вставай же, вставай!»

Хищник поднялся на ноги и обвел взглядом пустошь, заросшую хвощами и сиреневым вереском. Чтобы придать себе сил, он набрал в могучую грудь воздуха и разразился протяжным ревом, в котором можно было расслышать и пугающие низкие ноты, и пронзительный высокий крик, будто бы птичий.

Дернув головой, ящер с хрустом размял шею и повернулся в сторону леса. Тот начинался через несколько километров, едва заметно темнея вдали. Вот-вот станет совсем светло, остатки сумерек рассеются, и торвозавр будет чувствовать себя в своей стихии. Впрочем, сумерки его не слишком смущали — в лесу никогда не бывает светло, а туда он хаживает часто, когда «в полях» пусто и нет добычи.

Понукаемый Кириллом, торвозавр перешел на легкий бег, заставляя землю под собой мягко пружинить и безжалостно приминая растения широкими лапами. Он окончательно проснулся, близость человеческой плоти раздразнила его, и дело здесь было вовсе не в голоде.

Именно из-за людей торвозавру пришлось под старость лет сниматься со старой, хорошо знакомой территории — оттуда сбежали травоядные, чтобы люди соорудили на ней парк развлечений. Для торвозавра, конечно, парк являлся просто чем-то чужеродным и непонятным, он сторонился плодов человеческого прогресса и вынужденно следовал за зауроподами и стегозавридами. За новую территорию пришлось сражаться с молодой агрессивной самкой, которая в брачный период могла бы стать старому ящеру хорошей парой.

Тот бой длился несколько часов, измотав обоих, и в итоге неуступчивая самка была убита и съедена. Торвозавр с тех пор невзлюбил людей и был бы не прочь показать им, кто в доме хозяин. Что ж, коль скоро такая возможность появилась, грех ей не воспользоваться.

У самки цератозавра день выдался, пожалуй, самым трагичным. Ее самец погиб на охоте, получив от дацентрура хвостом по голове. Один из шипов пронзил висок, вмиг упокоив хищника, своей жертвой открывший подруге дорогу к шее травоядного. Но динозавриха не притронулась к умерщвленной добыче, оплакивая своего партнера.