Дмитрий Медведев - Мезозой. Дилогия (СИ)

— Хорошо, сэр. Я понял.

— Рад это слышать. Удачи!

Уже вставая из-за стола, Фэнлоу с тоской посмотрел на нижний ящик. Может, хоть сейчас можно покурить по-настоящему? Нет, нельзя. Вот поймают Елисеева, притащат и бросят в беспощадные лапы Гудриджа — тогда будет можно. А пока — ни-ни. И Фэнлоу поплелся уставшей походкой в свою комнату, расположенную этажом выше. Ему очень хотелось спать.

Отца в который уже раз пригласили в Гданьский зоопарк. Ехать недалеко и весело, Кириллу такие поездки нравились, и Георгий почти всегда брал его с собой. Тем более, сегодня пятница, можно пропустить школу и два урока истории, где пани Рендзиньска снова будет с мученической физиономией рассказывать о мытарствах своего народа, незаслуженно обиженного и вообще недооцененного жестоким миром. Только в Крулевском воеводстве история преподавалась с первого класса. Наверное, чтобы крулевские дети стали самыми умными.

Проблема, из-за которой вызвали ветеринара, возникла с молодым жирафом — он наотрез отказывался есть. Сотрудники зоопарка чуть не плакали, бегали вокруг несчастного детеныша и разводили руками. А причина оказалась прозаична — беспутный сторож взялся подкармливать животное чипсами, и оно просто-напросто отравилось. Раскаявшегося сторожа тотчас уволили, а Георгия сердечно благодарили всем коллективом, в том числе и материально.

И вот Кирилл и отец сидели на лавочке сопотского мола и ели мороженое. Май выдался теплым, а день — безветренным и благодатным, да и мама о мороженом не узнает.

— А почему ты не прекратишь все это сам? — спросил Кирилл после долгого молчания.

— Здоровье уже не то. Да и не хочу вмешиваться, — пожал плечами отец. — И ты никому не болтай. Да я знаю, что не болтаешь, не хмурься. Но сказать-то надо.

Он погладил Кирилла по голове, и тот, уже готовый обидеться из-за несправедливых подозрений, оттаял.

Эх, какой же прекрасный денек сегодня! И людей у моря много. Тепло, солнечно, тихо — на Балтике редко случаются такие дни.

— Но все равно тебе скоро придется обо всем «забыть». Вспомнишь, если понадобится. А не понадобится — так и живи без этого. Так легче. Намного легче. Но если все повернется так, что придется вспоминать — что ж, тогда пойдешь до самого конца. Я подскажу.

Наверное, отец говорит правду. Кирилл этого не знал. Он еще ничего не знал об огромном мире, которого все равно целиком никогда не увидит и не изучит. А как было бы здорово, если можно было бы ездить везде без страха и без денег. Сел на поезд или на самолет и приехал. А лучше приплыл на корабле, избороздив весь бескрайний океан. Но так не бывает. Кириллу было уже восемь, и он это понимал хорошо.

— Хочешь, расскажу что-нибудь? — предложил отец.

— А что расскажешь? — Кириллу его истории нравились. Все, без исключений. Но он все равно всегда спрашивал, пытаясь выторговать нечто из ряда вон выходящее. Отцу всякий раз удавалось его удивить.

— Покажу тебе одно место, где я когда-то побывал. Если и тебя занесет в те края — будешь знать, как выжить в лесу!

— Ого! Я согласен!

— Договор, — отец заглянул Кириллу прямо в глаза. — Ты вздремни немножко, а я начну рассказ.

Веки тотчас налились приятной тяжестью и как-то сами собой поползли вниз. Кирилл навалился на отца и впал в приятную дрему. Рассказ вышел что надо, хоть ни одного слова отец не проронил.

Чужими глазами Кирилл видел чужой мир. Видел толстые и могучие деревья, с гладкими, напоминающими древко копья стволами. Они стремились ввысь, словно надеясь дотянуться до яркого дневного солнца.

Рядом росли совсем знакомые сосенки и буйные, не имеющие четкой формы хвойные кустарники с бежевыми, алыми и белыми ягодами. Под ногами все было устлано мхом и упавшими сухими шишками, из которых кто-то выудил все зерна. Белки, наверное.

Человек шел по сказочному лесу, удивительно сочетающем в себе известное и неведомое. Под ногами похрустывали веточки. Наконец, он добрался до огромного дерева с широкой кроной и стволом с темной, смолистой корой.

Под деревом валялись шишки непривычной формы — этакий авокадо-переросток, покрытый чешуйками. Кирилл сразу понял, что эту штуку можно есть. Точнее, не ее саму, а то, что внутри. Зерна съедобны, надо только до них добраться. Не могли же их всех выесть, вон сколько шишек вокруг…

Кирилл просто знал, что находящиеся внутри семена пригодны к поеданию, но откуда эти знания пришли — вот это загадка. Да только все это сейчас неважно. Важно другое. Там, далеко впереди, горы. Очень высокие, на Земле таких нет. Даже Джомолунгма меркнет рядом со здешними вершинами.