Роман Буревой - Император Валгаллы

— И еще пострелять, — хмыкнул Каланжо.

— Поиграть, — уточнил Ланьер. — Покричать: «Пиф-паф!» Для большинства это не всерьез. Смерть условная, как и боль.

— Наша жизнь давно утратила серьезность, — заметил Каланжо.

— А вместе с ней и значительность. — Этим утром у Ланьера было мрачное настроение. — Все стоит одинаково — фальшь и искренность, кропотливый труд и легкомысленный успех, потому что цена всему — минута.

— А эта дорога куда ведет? — спросил Димаш, указывая на боковую тропку в снегу.

— Здесь повсюду деревни, — пояснил Раф, — но сейчас в ближайшие поселения соваться нет смысла — до Нового года деревенские ничего не продают. Придерживают, набивают цену. Только если у кого острая нужда в патронах или лекарствах. Но в этом случае они приходят сами, покупают в крепости, что нужно, и тут же уходят.

— Я и не знал, что здесь столько пацифистов, — подивился Виктор.

— Пасики? Нет, — покачал головой Раф. — Обычные люди. Стрелки, ролевики, технари из дорожных бригад, наблюдатели — все оседают в Диком мире. Явятся из-за врат якобы поиграться, побродят по лесам, прикинут, что и как, побросают оружие и устроятся жить. Дома ставят, обзаводятся семьями.

— Жить? Разве можно жить среди войны? — засомневался Виктор.

— Вполне. Война в игровых зонах, а тут — вполне приличное житье. В поселках «милитари», говорят, вообще все классно устроено.

— Им что, в том, нормальном, мире места мало?

— Выходит, что так. Останови! — велел Раф Томасу.

Навстречу ехали груженные бревнами сани. Лошадью правил мальчишка-подросток. По обеим сторонам саней шагали два здоровенных мужика с винтовками.

Виктор выбрался из машины.

— День добрый! Мы из крепости! — крикнул он мужикам. — Продукты есть на продажу?

— А что можете предложить? — отозвался охранник в овчинном тулупе и меховой шапке.

— Патроны. Лекарства.

— Ничего не нужно. Проезжайте.

Виктор пожал плечами, вновь сел в вездеход.

— Видишь того бородатого? — Раф указал на мужика, что не вступал в разговор. — Этого типа отец спас от смерти. Оказалось — жадный до смерти. С ним лучше не торговаться. Он за килограмм картошки десять патронов просил. Я думал, в тот год, когда отец его спас, он скидку сделает. У нас, как назло, было туго с припасами: из-за врат почти ничего не прислали. Ну, мы и поехали торговаться. А этот жадюга ни одного патрона не скинул. Зато за лекарствами приходит в крепость и выпрашивает — бесплатно. Каждый раз канючит: ребеночек помирает. То сыночек, то племянничек, то дочурка занемогла. И никогда не платит. Мы жителей этой деревни «волками» называем.

— Зачем ты привез нас сюда? — пожал плечами Каланжо. — Поглядеть на этого павиана? Таких и по ту сторону врат полно.

— Да ни зачем. Просто мимо ехали. Картошку лучше покупать в долине. Там зона небольшого хроноускорения. Там уже в июле каждая картофелина вот такая. — Раф изобразил руками что-то больше похожее на арбуз. — И староста там нормальный. Прижимистый, но в меру, не борзеет. И потом он в крепости много всяких вещей заказывает: колокольцы серебряные, подсвечники, клепсидры. Механические часы для него в мастерских делают. Счет, разумеется, ведется на патроны. Здесь это валюта. Если в крепости с патронами и припасами туго, он картошку в кредит отпускает. Иногда охрану из крепости просит и хорошо платит, при этом кормит охрану бесплатно.

— А Хьюго там у них свой есть? — спросил Каланжо.

— Ты о чем? — не понял Раф.

— Да я вот думаю, может, мне лучше в этой вашей Картофельной деревне поселиться? Больно мне твой староста понравился.

Особенность Дикого мира такова: все, что близко, на самом деле — далеко. Все, что сложно, — проще простого. Самое простое — неразрешимо.

До Картофельной деревни они не доехали.

Время встало. Рядом на сиденье притулился тот мальчишка, с белыми волосами и исхудалым лицом, прозрачный, бестелесный почти, призрак смерти, остановленный пулями черного всадника в мортале.

В отличие от прежних «гостей» этот остался таким, каким был, — до времени постаревшим, с белыми волосами и бровями, с истонченной кожей, сквозь которую просвечивали голубые ниточки вен. Только белую стариковскую бороду стер у призрака мортал.

— Мы нашли подходящую скалу. Может, это та самая, настоящая! — Призрак начал, как всегда, со своей мечты. Протянул ладонь, и на ней замерцала голограмма: из зелени густого леса выдавалась носом линкора скала. — Но ты дальше пока не ходи. Опасно тут.