Ренсом Риггз: Библиотека Душ

– Кто эти люди?

Я наклонился вперед, чтобы рассмотреть снимок. Это была фотография двух престарелых леди в кресле-качалке. Одна из них держала вторую на коленях, как маленького ребенка.

– Понятия не имею, – коротко ответил я.

– Тут на обороте кое-что написано, – сообщила мне Спэнджер и начала читать: – «Нам удалось открыть новые методы помощи тем, у кого была изъята часть души. Тесный контакт, похоже, творит чудеса. Всего через несколько часов мисс Калао полностью преобразилась».

– Кто такие имбрины? – поинтересовалась доктор Спэнджер, положив фото на стол и домиком сложив пальцы под подбородком.

Задним числом я понимаю, что это было глупо, но в тот момент мне показалось, что меня приперли к стене и единственное, что мне остается, – это сказать правду. У них были письма и фотографии, и все истории, которыми я до сих пор их потчевал, развеялись как дым.

– Они нас охраняют, – ответил я.

Доктор Спэнджер бросила взгляд на моих родителей.

– Всех нас?

– Нет. Только странных детей.

– Странных детей, – медленно повторила доктор Спэнджер. – И ты считаешь себя одним из них?

Я протянул руку.

– Будьте добры, верните мне мои письма.

– Я их тебе отдам. Но сначала нам надо поговорить, хорошо?

Я сложил руки на груди. Она разговаривала со мной, как с умственно недоразвитым ребенком.

– Так что же дает тебе основания полагать, что ты странный?

– Я могу видеть то, чего не видят другие люди.

Боковым зрением я видел, что родители бледнеют все сильнее. От моих откровений им было дурно.

– В письмах ты упоминаешь какой-то э-э… Пан…петлекон? Что ты можешь рассказать мне об этом?

– Эти письма написал не я, а Эмма, – ответил я.

– Ну да, конечно. Тогда поговорим о ней. Расскажи мне об Эмме.

– Доктор, – вмешалась мама. – Мне кажется, не стоит поощрять…

– Прошу вас, миссис Портман. – Доктор Спэнджер подняла ладонь. – Джейк, расскажи мне об Эмме. Это твоя девушка?

Я увидел, как поползли вверх брови отца. У меня еще никогда не было не то что девушки, но даже настоящего свидания.

– Думаю, она была моей девушкой. Но сейчас мы вроде как… расстались.

Доктор Спэнджер что-то записала, затем начала постукивать кончиком ручки по подбородку.

– А когда ты ее себе представляешь, как она выглядит?

Я отшатнулся, вжавшись спиной в спинку кресла.

– Что вы имеете в виду – я ее себе представляю?

– Ой! – Доктор Спэнджер поняла, что дала маху, и поджала губы. – Я хотела сказать…

– Ладно, все это чересчур затянулось, – вмешался отец. – Джейк, мы знаем, что эти письма написал ты.

Я чуть не выпрыгнул из кресла.

– Что вы знаете? Это даже не мой почерк!

Отец извлек из кармана еще одно письмо – то, которое написала ему Эмма.

– Это ведь написал ты, сознайся? Это тот же почерк.

– Это тоже была Эмма! Смотри, тут даже имя ее стоит!

Я попытался выхватить у него письмо, но отец отдернул руку.

– Иногда нам чего-то хочется так сильно, что мы начинаем фантазировать и верим в то, что наши фантазии реальны, – произнесла доктор Спэнджер.

– Вы думаете, я чокнутый! – закричал я.

– Мы такое слово не употребляем, – ответила доктор Спэнджер. – Прошу тебя, Джейк, успокойся.

– Как насчет почтовых марок на конвертах? – напомнил им я, показывая на письма на столе доктора Спэнджер. – Они пришли из Лондона!

Отец тяжело вздохнул.

– В прошлом семестре ты в школе изучал фотошоп, Джейки. Может, я и старый, но я знаю, как легко все это подделать.

– А снимки? Я и их подделал?

– Это фотографии твоего дедушки. Я уверен, что уже их видел.

У меня шла кругом голова. Меня предали и выставили на посмешище. Я сгорал от стыда. А потом я вообще перестал отвечать, потому что все, что я говорил, только еще больше убеждало их в том, что я утратил рассудок.

Я с трудом сдерживал негодование, пока они говорили обо мне так, как будто меня там вообще не было. Новый диагноз доктора Спэнджер заключался в том, что я страдаю «радикальным отрывом от реальности» и что все эти «странные дети» – часть замысловатой системы галлюцинаций, сконструированной моим мозгом, включая мифическую девушку. Будучи очень умным, я сумел на протяжении долгих недель дурачить окружающих, заставляя их считать себя нормальным. Но теперь письма доказали, что до исцеления еще очень далеко и я даже могу представлять угрозу для себя самого. Она порекомендовала безотлагательно поместить меня в «клинику» для «реабилитации и наблюдения». Насколько я понял, так у психиатров называется психушка.