Андрей Фролов - Волчьи тропы

Склад, с укрепившимися вокруг и внутри него троллями, взорвался очень красиво, на несколько секунд осветив чернеющую силуэтами опушку и превратив ночь в день, в одно мгновение скосив убитыми и ранеными почти сотню отродьев. И окончательно сломил их дух.

В медленно гаснущем свете огня и картинно кружащихся, опадающих на землю останках тракторного ангара уцелевшие тролли бросились бежать, сбивая друг друга с ног и затаптывая раненых. Викинги пошли за ними следом, помогая еще неуверенным в разгроме выстрелами и криками, но таких было мало. Неслаженно рыча от боли и ярости, остатки орды стремительно откатились в лес, оставляя после себя оружие, убитых и умирающих.

Выйдя на несколько шагов вперед и поставив ногу на труп особо крупного тролля, Арнольв улыбнулся тонкими губами. Что-то напевая себе под нос, снял с плеча гранатомет. Северяне раздались в стороны.

Великан открыл прицел, разложил компактный пульт и, укрепив трубу в широкое плечо, принялся выискивать наиболее плотную толпу бегущих.

— Пусть Хель гостеприимно примет вас, отродья Мидгарда, и более никогда не выпустит из своих чертогов! — пробормотал Арнольв и щелкнул спусковой кнопкой.

От резкого свиста на секунду заложило уши, за спину великана рванулся дымный хвост, а вслед отступающим в панике троллям над самой землей скользнул продолговатый снаряд. Прошел над головами бегущих и врезался туда, где наиболее смелые отродья остановились на опушке, собирая своих.

От взрыва дрогнула земля, с треском начали заваливаться несколько сосен, а во все стороны полетели порванные взрывом тролли.

Арнольв закинул голову к небу, громогласно захохотал и сложил оружие. Через несколько секунд опушка окончательно опустела, лишь слышались из глубины леса рычание и стоны раненых.

Северяне осмотрели поле боя. Огонь с догорающего склада лизнул заснеженные крыши соседних домов, но, похоже, передумал и отступил. Улицы казались живыми от шевелящейся на них стонущей массы подыхающих троллей. В разбросанных осколках повылетавших от взрыва окон плясали отражения пожара и луны.

Ивальд, осторожно вышедший к поваленному троллями забору, что на самом краю поселка, смотрел на опушку леса, все еще не в силах опустить теплую винтовку. Подошел Бьёрн, остановился за плечом, глядя на тусклые звезды:

— Хвала Всеотцу за подаренную победу, во славу Хранителя Мудрости одержанную над отродьями. Хвала Торумогучему за силу и храбрость, что направляла наши руки вбитве. Хвала Тюру за умение и меткие удары. Хвала Хальвбьёрну Полутроллю за покровительство и удачу, что дарует он раумам в битве. Славьтесь, великие Асы! — Викинг опустил взгляд на дверга, нагнулся и осторожным движением заставил его разжать пальцы на рукояти оружия. — Ты неплохо держался, коротышка… Пойди, выпей с ближниками, сейчас предстоит самая трудная работа.

Ивальд непонимающе поднял на Бьёрна еще мутный взгляд.

— Добивать раненых троллей, — негромко пояснил тот.

Но ошибся.

Только через полчаса, когда возбуждение, принесенное битвой, а точнее сказать избиением троллей, схлынуло, Ивальд почувствовал, как похолодало. Еше так недавно бьющая горячими струями, кровь троллей замерзла, покрыв улицы Тулинского зловещим тротуаром, а тела коченели мгновенно. Остальные северяне, что в данный момент не работали на стаскивании трупов, тоже кутались в теплую одежду. Говорить не хотелось, водка почти кончилась. Сложив перед домом Губани костер из недогоревших остатков сарая, викинги грелись, негромко обмениваясь впечатлениями. На вышку добровольно опять отправился Орм. Глотнул для сугреву, покурил, набрал еще патронов и полез наверх, поглядывая оттуда на остальных через перила.

Деревню и находившихся в ней северян охватило сонное оцепенение. Праздновать будут позже, в длинном доме, а сейчас все просто приходили в себя, подсчитывая количество убитых. Двигаться было лень, а ведь наутро был запланирован еще поход по следам ускользнувших троллей…

Прошел Олаф, подбросив в костер изломанный фанерный щит, сел на вынесенную из избы лавку и начал набивать трубочку. Ивальд придвинулся к огню. Видимо, как и гордость победы, осознание, что ты только что убивал, приходит немного позже. Кузнец смотрел на свои руки, до сего дня лишь созидавшие, и представлял, что чувствуют люди, убивающие всю жизнь. Пытался, точнее, представить.

Атли и Торкель были в доме, туда же отправился и Бьёрн. Они обсуждали примерное направление движения племен и просчитывали по картам свой дальнейший путь. Харальд лениво болтал с Арнольвом, ирландец, казалось, спал, а Олаф раскурил табак и, немного попыхтев трубкой, передал ее двергу. Ивальд взял, понимая, что с сегодняшней ночи еще больше стал одним из них, и эта трубка неожиданно представилась ему подкупом, которым его уговаривали стать убийцей. Он неохотно затянулся, отдал трубку Олафу и вдруг отвернулся от костра, переламываясь пополам.