Андрей Кулаков: НоустэйЛ: Катарсис

– Хэйл, ты знаешь, – начал Рэй и снова указал на пустые стопки бармену, – за всю жизнь у меня было много женщин, но лишь из – за одной я страдал так же, как ты сейчас, – бармен разлил виски. – Я познакомился с ней на вечеринке. Кажется, мне было восемнадцать или девятнадцать лет. Сам понимаешь, в этом возрасте ни мозгов, ни опыта, вот и влюбился по уши. Черт, она была горячей штучкой, пришлось побегать за ней. Даже помню, как обул пару лохов с района, чтобы накопить на подарок.

– Видимо и впрямь горячая штучка, – отметил я, опрокинув стопку виски.

– Ха – ха, да. Бетси такая, – сказал Рэй и тоже опрокинул стопку виски. – Я все – таки добился ее, и что ты думаешь?

– От радости обул еще пару лохов? – сострил я, чувствуя, как нарастает градус алкоголя внутри.

– Само собой, я не про это. Короче, примерно после двух недель, как я начал встречаться с ней, у меня с корешами намечалась разборка с парнями из другого района. Причину точно не помню, что – то не поделили. Типично для окраины Ноустэйла. Так вот, собрали человек пятнадцать и подошли на место встречи. С их стороны пришло примерно столько же. Поначалу все было спокойно. Наш кореш выяснял отношения с глазу на глаз, все остальные стояли для подстраховки. Не прошло и минуты, как из противоположной стороны кто – то выкрикнул, что наш район «отсасывает» у всех подряд. После этого началась словесная перепалка. Когда стало понятно, что драка неизбежна, какая – то крыса с их стороны достала пистолет и начала палить. Как выяснилось позже, он убил одного из наших. Дальше все как в тумане. Хотя нет, вру, помню только, как меня оттаскивали от разбитого в кровь лица той самой крысы, что достала пистолет. Да, это я запомнил хорошо, так как из – за этого ублюдка меня посадили на восемь лет.

– Вот же попал… – сказал я, дав понять, что слушаю внимательно.

– Понятное дело, что Бетси не стала ждать восемь лет и нашла себе другого, но мне было плевать, я любил ее. В натуре любил. Отмотав срок, первым делом поехал к ней домой. Прикинь, звоню в дверь, открывает какой – то мудак и спрашивает: «Адресом не ошибся?», я: «Не думаю. Бетси здесь живет?», он: «Да, я ее парень, а ты кто еще такой?». Меня переклинило, и я сломал ему челюсть, а Бетси, увидев это, послала меня куда подальше. Осознав, что все кончено, я хотел забыться и пошел, куда глаза глядят. В итоге пришел в этот бар и был таким же потерянным, как ты, – Рэй перевел взгляд на бармена. – Да, Марти?

– Да, только одет ты был не в рэперскую, а в байкерскую одежду, – подтвердил бармен и поставил еще одну стопку. – Какой черт тебя привел сюда, ума не приложу, но я благодарен ему за это, – Марти разлил виски по стопкам.

– Марти! Как так? Ты пьешь на работе!? – спросил Рэй и взял стопку.

– Иди в задницу, – ответил бармен и поднял свою стопку. – Рэпер, предлагай тост.

– За вас, вы отличные ребята, – предложил я тост и поднял стопку в ответ.

– Взаимно, – Рэй сказал, и на столь приятной ноте мы выпили.

Байкер, бармен и виски, сами того не подозревая, играют роль обезболивающего. Да, это именно то, что мне сейчас нужно, и наплевать, раскроют меня или нет. По крайней мере, сейчас, когда нахожусь в уютном местечке, где ничто мне не угрожает, а проблемы растворяются пропорционально количеству выпитого виски.

Если вы задаетесь вопросом, зачем мне так рисковать, к тому же с каждой выпитой стопкой виски риск разоблачения возрастает, объясняю. Ноустэйл – город латентных одиночек, спасающихся в промежутках между рабочими буднями и сном в подобных местах, с подобными людьми, подобным образом. Спасающихся от чего? От непринятия собственной личности; от процентов за кредиты накапливающихся снежным комом; от босса, который только и ищет повод, чтобы понизить твою зарплату; и, в конечном счете, от суицида. Такова ноша среднестатистического гражданина Ноустэйла, и, судя по словам Создателя, сбежать или укрыться не удастся. Единственный выход – бороться.

Я не из тех, кто привык жаловаться на жизнь и презираю любого, кто прилипает ко мне с «ванильными» соплями. Речь не про Рэя, восемь лет в тюрьме соплями не назовешь. Речь о тех людях, которые, столкнувшись с проблемой (независимо от ее веса), ищут одобрения со стороны и неосознанно стремятся к тому, чтобы их погладили по головке. Нет, я не психолог, но с уверенностью могу сказать, что их нытье и подсознательное стремление залезть за мамину юбку ставит преграду в становлении личности. Сомневаюсь, что на месте Рэя они хотя бы месяц продержались в тюрьме. Не говорю уже о том, смогут ли они перенести то, что перенес я. Ответ очевиден.