Сергей Палий - Изнанка

— Ну правильно, перестраховаться никогда не вредно, — прокомментировал Феченко. — А потом никогда не поздно уточнить, что мы — герои-отщепенцы…

— Да заткнетесь вы?! Герои облезлые! — раздраженно повернулась Мелкумова. Ее армянские глаза так и пылали. Никто не понял досконально — чего в них было больше: гнева или восторга. В микрофон она сказала мягко: — Ничего, ничего, Олечка, продолжай. Ты молодчина… Весь мир тебя слушает…

Из-за стекла режиссерской было видно, как Панкратова покраснела, и даже дыхание ее на секунду сбилось от такой информации. Но как истинный журналист Оля мгновенно взяла себя в руки и вновь заговорила ровным, внушающим доверие тоном:

— Вы, наверное, уже догадались, кому таки С-пространство поручило роль лейкоцитов, выживающих обычных людей из его организма. Сомнений нет — сшизам. Только они не погибают, выполнив свою функцию, в отличие от белых кровяных клеток… Именно этих феноменов мы боимся в последнее время, засыпая под включенным С-визором! Страх — вот что незаметно поселилось в наших душах! И виной тому эти люди, наделенные даром менять структуру эса. И не только модифицировать сам мир сновидений, но и воздействовать на нас самих. На реципиентов, которые постепенно становятся рабами трепета перед неизвестностью! По некоторым данным, уже были зафиксированы случаи… — Ольга запнулась, как бы решаясь озвучить самую шокирующую информацию. — Случаи смерти людей в реальности, после убийства их сшизом в эсе… — В конце концов нервы Панкратовой не выдержали и ее голос сорвался на повышенные тона: — Готовы ли вы в следующий раз заснуть, чтобы никогда больше не просыпаться? Готовы ли к встрече с теми, кого неразумное, жестокое С-пространство выбрало на роль палачей?.. Готовы ли вы еще раз пожелать друг другу приятных сновидений?!

— Все, конец эфира! — истошно вскрикнула Вика, выбегая из режиссерской.

На плазменном экране снова появилась девушка с очаровательным шариком Земли в ладонях. Спустя секунду изображение подернулось рябью и исчезло, оставив вместо себя лишь зияющий прямоугольник тьмы.

Рысцов тоже выскочил из режиссерской. В студии был полнейший хаос.

Основная масса присутствующих громко галдела, обсуждая события, которые транслировал какой-то общероссийский канал. Там показывали, как на Красную площадь высыпала туча народу — мгновенно возникла паника и давка. Вдалеке, кажется, на Васильевском спуске, виднелись клубы дыма, подсвеченные мощными прожекторами, а особые подразделения милиции стройными шеренгами наступали на демонстрантов, прикрываясь прозрачными щитами… Голос диктора отрывисто бормотал что-то о беспорядках во всех крупных городах. По радио, которое кто-то настроил на волну незабвенного «Маяка», сообщалось, что несколько сшизов в разных уголках С-пространства буквально взбесились: крушили все направо и налево, жертвы исчислялись уже десятками — реанимационные бригады не успевали вытаскивать обдристанных реципиентов из-под С-визоров. ФСБ стояла на ушах, МЧС ввело в стране режим чрезвычайного положения, солдат поднимали среди ночи по тревоге… Штаты выразили России какой-то квотум недоверия — совсем сбрендили, что ли?.. Китай грозился разнести все С-визоры в своей стране в приказном коммунистическом порядке, а Ватикан не мудрствуя лукаво предал официальной анафеме всех сшизов.

«Вот тебе и костры, Сережка, — невольно подумал Валера, вспоминая последний разговор с сыном. — Вот тебе и еретики с инквизицией в придачу…»

— Надо же, какая бравада… — прошептал Андрон, подходя к Рысцову, и, забываясь в восторженной растерянности, снял шляпу. — Молниеносная цепная реакция, а, Валера? Оказывается, все человечество уже было на взводе. Оставалось лишь дать звонкий щелчок по лбу, чтоб оно стало хаотично размахивать кулаками, зажмурив глаза. Я, конечно, предполагал фурор… Но чтоб такое… А мы-то, орлы горные! Столько всего наготовили, павильоны отгрохали, аппаратурой их забили под завязку… Да тут можно было на любительскую камеру снять — эффект не изменился бы ни на йоту.

Вдруг Валера заметил, как из студии выходит рыдающая Ольга. Она вздрагивала на ходу и прижимала к лицу смятые листки с переломанными строчками сценария. Ну это уже слишком! Мир пускай бесится, но девчонка-то в чем виновата? Какой-то необъяснимый всплеск гнева, злости на всех и вся, смешанные со жгучей досадой и обыкновенной жалостью к девушке, заставил его цинично выругаться.