Михаил Белов - Восьмая тайна моря

— Вы хотите сейчас отправиться в море вместе с Таней. А с вами ничего не случится? — В голосе Чигорина прозвучало беспокойство.

— Нет, — твердо ответил Парыгин.

— Если акула так легко потопила траулер, ей ничего не стоит разделаться с человеком, — настаивал Чигорин.

— Нет, — повторил Максим. — Насколько я понимаю, акула имеет какие-то загадочные особенности. Она совершенно равнодушна к человеку. Она его попросту не замечает.

— Гм, — недоверчиво покачал головой директор заповедника. — Хорошо. Я вам доверяю. Но будьте осторожны. Я дождусь вас.

Они застали Таню на том же месте, где оставили. Каланов у ее ног уже не было. Они барахтались в воде.

Золотистый калан верхом сидел на белом и гордо посматривал на Таню. Вдруг белый калан нырнул, увлекая за собой «седока». Забурлила вода. Первым вынырнул белый калан, фыркнул и начал описывать круги, потом ушел под воду. На том месте, где он погрузился, всплыл золотистый горб, исчез и появился вновь. Теперь на поверхности воды снова барахтались два тела. Белый калан лежал на спине и крепко держал в объятьях золотистого. Последний старался вырваться, но тщетно. Вдруг он отлетел в сторону. Белый калан повернулся к «трибуне» и поднял передние лапы.

— Весело! — усмехнулся Парыгин.

Таня посмотрела на него.

— Давайте костюм, — решительно сказала она.

— Может быть, — сказал Чигорин, — тебе не следует сегодня опускаться в бухту?

— Почему? — спросила Таня.

— Опасно. То же скажет тебе и Максим.

Девушка встала со ступенек.

— Опасно? А годы жизни? Годы упорного труда? Мы мучились, искали, радовались, опять отчаивались и опять искали, пока не вывели новые виды каланов. Крупные, с красивым мехом. И за каких-нибудь три часа — все пропало. Все эти годы я была счастлива, потому что творила. А теперь…

Она вдруг сникла, опустила голову. Куда только девалась ее буйная жизнерадостность?

— Ладно, давайте одеваться, — решительно сказал Парыгин. — Мы не отступим, пока не покончим с этим странным существом. Мы доберемся до него, Таня. Это будет самая интересная охота в моей жизни. Думаю, костюм подойдет… Вот снаряжение. Пожалуй, кое-что придется снять… Нож может пригодиться, а все остальное оставим.

— Вы мне лучше фотоаппарат оставьте, — запротестовала Таня.

— Нет, — твердо сказал Парыгин. — Без ножа вы не пойдете.

Он помог Тане одеться, объяснил, как и когда включать электрический обогреватель.

— Последнее, — предупредил Парыгин. — Вы будете плыть за мной. Только за мной. А теперь нажмите на эту пуговицу, потом поверните ее вправо и чуть прижмите. И в воду.

Легкий скафандр закрылся. Таня осторожно вошла в воду и ушла вглубь. Вынырнула минуты через две и подняла большой палец: все, мол, хорошо.

Парыгин нырнул.

Вода в бухте была голубовато-прозрачная и далеко просматривалась. Он плыл и радовался. Ему казалось, что все эти бухты, заливы и моря всегда будут для него новыми и что он никогда не устанет путешествовать по ним. И в каждой бухте, в каждом море будут свои красоты, свои тайны, которые надо открывать, своя особая жизнь, которую надо узнать. Вглядываясь в голубоватые воды бухты Белых Каланов, Парыгин думал: «Какая же тайна скрывается здесь? Может быть, неизвестное существо решило избрать эту бухту своим жилищем?»

Глубина бухты достигала тридцати — тридцати пяти метров. Но встречались места, где Парыгину не удавалось добраться до дна. В середине бухты было много рифов. Лишь немногие из них, круто поднимаясь, выходили на поверхность.

Парыгину казалось, что он видит горный пейзаж с высоты полета самолета. Здесь было все так же, как на земле. Островерхие пики, распадки, ущелья. И синева такая же, как на земле, когда горы далеки от тебя. Только вот жизни здесь было больше. Скалы облеплены морской живносчью. Сверкает, блестит, переливается колония морских звезд… А вон пирамида из живых крабов. Нарядные стайки окуньков — с ними Парыгин встречался во всех своих подводных странствиях.

Таня плыла следом. Она быстро привыкла к глубине — движения стали плавными и уверенными. Парыгин подозвал ее к себе, и они поплыли рядом. Максим видел, с какой жадностью она рассматривает подводный мир, и радовался за нее.

Парыгин часто думал, что именно жизнь у воды закалила его организм. Ровно пятнадцать лет назад отец с матерью привезли его к берегам Амурского лимана. У него была впалая грудь и больные легкие. Мальчик научился нырять и плавать, как рыба. К семнадцати годам он был совершенно здоров.