Кирилл Луковкин - Цитадель

– История Олимпийских игр начинается с древнегреческого мифа об Олимпе и соревнованиях, которые жители Афин устраивали в честь богов своего пантеона…

Они смотрели живую картину, пока квадрат не потемнел и не появилась надпись «Конец». Фома захлопал ладонями. Получился сухой ритмичный стук.

– Ты что-нибудь поняла?

Майя, вжавшаяся в кресло, с трудом перевела на него округленные глаза.

– Это ценнейшая находка. Это клад. Мы наткнулись на сокровищницу.

– Я говорю конкретно про эту картину.

– Кажется, да. Похоже на какой-то ритуал или испытание. Проверка возможностей.

– Ты видела их лица? – спрашивал Рик. – Они были как живые… Они были живыми! Настоящая техническая магия.

Они посмотрели еще пару картин – про огромный аквариум, который назывался «океан», и путешествия людей среди немыслимой толщи воды, и про большую ферму или джунгли, где росли деревья высотой в десять, пятнадцать и даже выше уровней. Рик специально подходил поближе к экрану и следил за движущейся картинкой, трогал поверхность, бегал по залу, пытаясь сменить угол обзора, щупал стены, но не добился в своих исследованиях особых успехов.

– Во всех этих картинах не видно потолка. Где потолок? Где у них там были стены? – недоумевал он, когда Майя выключила проекционную машину. – Вот так загадка.

– Ну, там же была такая большая круглая и очень яркая лампа, – предположила Майя. – Значит, должен быть и потолок.

– Верно, – согласился он. – Ну что? Отправимся дальше наверх?

– Думаю, что несколько конвертов надо взять с собой.

– Я знал, что ты не сможешь просто так уйти отсюда, – улыбнулся он.

Все трое вышли в коридор и стали оглядывать пространство сектора. Здесь были высокие потолки и в основном прозрачные стены. Пространство напоминало одну большую сложную галерею, с балконами, лестницами, переходами и множеством прочих пристроек. Повсюду виднелись колонны и арки, красиво инкрустированные лепниной. На полу закручивались витиеватые узоры. Но на всем лежала печать запустения и хаоса. Посреди пола валялись сломанные или брошенные предметы. Часть конструкций была покорежена.

Они шли мимо разбитых осколков, куч мусора, заросших паутиной скамей и столиков. Это напоминало одновременно обеденный зал, зал собраний и что-то вроде арены. Рик представил себе, как древние люди ходили здесь, занятые своими делами, обсуждали какие-то проблемы, радовались или грустили, любили или ненавидели друг друга. Здесь жили, но теперь под потолками сектора поселилась пустота.

На парапете восседала громадная крыса. Увидев их, она подняла мордочку и принюхалась, даже не думая убегать.

– Они здесь хозяева, – сказала Майя.

Они увидели другую крысу, а чуть дальше еще двух. Хвостатые существа внимательно разглядывали пришельцев красными бусинами глаз.

– Какие большие.

– И смелые. – Майя на всякий случай проверила оружие.

Троица следовала по широкому коридору к Хорде, разглядывая окружающую обстановку. Несмотря на кажущееся запустение, их преследовало чувство чужого присутствия, чьего-то неотступного взгляда. Рик постоянно оглядывался на верхние балконы, но не видел там ничего, кроме свисающих лохмотьев от плакатов, истлевших тканей и искореженных конструкций. Коридор превратился в широкий мост, заканчивающийся лестницей с размашистыми ступенями. Они взошли по ней и увидели большую арку, точно по центру которой виднелась мерцающая Хорда. Все трое замерли, не смея двинуться с места. И не только потому, что цвет Хорды с малиново-оранжевого сменился на ярко-желтый.

Под аркой стоял человек.

Это не был ни дикарь, ни мутант, ни кто-либо еще из тех человеческих существ, намерения коих выражали явную враждебность. Человек был немолод. Его волосы тронула седина, но держался он прямо и смотрел величаво. В глазах читалась привычка повелевать. Одежда выглядела аскетично, но опрятно и напоминала накидку, скрывавшую ноги до лодыжек. Мужчина держал в руках какое-то оружие, достаточно массивное и устрашающее на вид.

– Положите бласт на землю, – сказал он Майе очень спокойным голосом, словно просил передать кружку воды. – Уберите ваш кинжал. Он не причинит мне серьезного вреда, – на этот раз слова адресовались Рику.

Они могли бы пойти наперекор, но почему-то, не сговариваясь, исполнили приказ.

– Спасибо за понимание. Прошу, поднимайтесь.

Мужчина опустил свою устрашающую пушку. Они медленно поднялись по лестнице и встали напротив него. Рик не верил своим глазам: на шее человека была отметина Омикрона. Знакомые черты лица напомнили кого-то из детства.