Виталий Сертаков - Симулятор. Задача - выжить

— Надо уничтожить остальные люки, — предложил я. — Если мы их не убьем, они проникнут дальше. Это как грибница... Давайте вернемся и захватим бензин. Бензин есть в гараже, в закрытой канистре он не отвердел. Кто со мной?

Трус Белкин предложил только потому, что Неля. Я представил, как она второпях вскрывает шпроты, которые я утаил от общего котла. Вскрывает шпроты, чтобы выпить масло, собрать его с подбородка, с рук. Я представил, как клякса люка прорастает беззвучно в полу гаража, под верстаками, там, где Неля.

Смешное предложение, однако. Я Комарова злить совсем не планировал, а уж Жана — тем более, но. Так прямо и спросил. Отважный Белкин, идиот.

— Доктор, вы идиот? — вежливо осведомилась Тамара.

— Он дело говорит, — устало поддержал меня Жан. — Эти суки расползутся. Надо зажарить остальных, с той стороны забора, но позже...

— Я больше в эти игры не играю! — бизнесмен Толик задом отполз в канаву, отряхнулся и нетвердой походкой направился назад.

Он бросил горелку, и она погасла.

— Капец, — подвела итог Тамара. — Никто никуда не идет. Отвоевались!

— Толян, воды не получишь! — вослед дезертиру пообещал Жан.

— Класть я хотел... — «Спортсмен» даже не обернулся. Он шагал нетвердой походкой, опираясь рукой на забор. Свернул за угол, на Березовую, и пропал из вида.

На новом для нас «востоке» засинела рассветная полоска, кучерявые вертикальные столбы туч расступались, подчиняясь непонятным законам безветрия, «утренний» свет резанул по глазам, еще как...

Мне стало вдруг наплевать на люки.

— Товарищи, Толю нельзя одного отпускать!

Жан отмахнулся, Мартынюк даже не расслышал. Я потеребил Комарова за плечо. Он продолжал сидеть, сосать сигарету, уронив руки между колен.

— Кирилл, пошли! Ни хрена с ним не случится, — Жан уже стоял за калиткой, растопырившись над ямой, оставшейся от люка. — Пересрал парень, с кем не бывает?

— Он не дойдет до дома, — тихо сказал я. Я был уверен, что Толика мы потеряли. Потому что светало, а он не следил за небом.

Комаров отшвырнул хабарик и тоже перемахнул дыру. Теперь они все были внутри, за оградой. Солнце всходило, люди осмелели. Держали канистры, слизывали с губ соленый пот, проверяли оружие. Как будто ничего не случилось.

— Доктор, вы сами говорили, что надо думать о живых, — пискнула тощая «спортсменша».

— Да, Кирилл, не психуй, у Жорки на кухне баллоны запасные. Мы вернемся и подпалим эту срань!

Они развернулись, не дожидаясь. Перед нами расстилался задник хоздвора. Тут и раньше не росло ни единой травинки, много лет назад двор замостили авиационными плитами. Столовая лагеря находилась за кирпичным гаражом, мы ее пока не видели. Перед самым поворотом лежали три деревянные бобины из-под кабеля, несколько трансформаторов, шасси от грузовика, груда покрышек. Раньше я сюда никогда не заходил, мы гуляли с Нелей вдоль ограды. В лагере традиционно жили шабашники, о чем с ними говорить? Все приличные обитатели поселка только и ждали дня, когда останки советской эпохи превратят в котлован.

У самого завала мужчины засовещались. Трус Белкин неожиданно замандражировал.

— Постойте, — сказал я. — У кого-то есть бумага?

Немая сцена.

— Никак не потерпеть? — проявил остроумие второй «спортсмен».

— Этот парень, как его... — Я посмотрел на Тамару. — Яцко, кажется? Он сказал, что жил у ваших соседей?

— Ну и что с того? — В ее глазах я увидел кромку. Ту самую, на которой балансировал Комаров.

— Мы должны записать, как его звали, откуда он... Так же нельзя, в конце концов, это живой человек! — Трус Белкин сорвался на фальцет. — Мы договаривались, что будем записывать всех, чтобы потом не запутаться...

— Это вы с Дедом договаривались, — Жан присел на рваное колесо грузовика, быстро двигал шомполом в стволе карабина, заглядывал за угол.

— «Потом» не будет, — отрезал водолаз Гриша. — Жан, давай я слева зайду...

— Нет, нет, господин Белкин абсолютно прав, заметался Мартынюк. — Мы обязаны взять на учет каждого человека, чтобы потом спросить за каждого, кто пострадал...

— Опять ты лезешь? Секретарш своих переписывай! — возмутилась Маркеловна, но тут же потеряла к депутату интерес.

— Тихо, да заткнитесь вы!

Из-за гаража донеслись голоса. Все пригнулись, Комаров щелкнул обоймой, Гриша приложил щеку к прикладу. Мы с Мартынюком остались в меньшинстве.

— Жан, может, сперва по-хорошему? — «Спортсмен» чуть ли не силой запихнул жену в щель между драными тракторными скатами, сунул ей в руки две пластиковые бутыли. — Ты сиди тут, не лезь!