Олег Синицын - Скалолазка и мировое древо

Доисторический город, похороненный под толщами вод, сохранился неплохо. Современные археологи многое бы отдали за то, чтобы оказаться в наших с Максимкой ребризерах. Я думаю, что он был построен хараппской цивилизацией, существовавшей на территории полуострова Индостан во втором-третьем тысячелетии до нашей эры. Позже эта цивилизация была уничтожена арийскими племенами, пришедшими с севера. Любые археологические находки, связанные с ней, не имеют цены. Неужели легенда о матери, что отправилась на поиски мирового древа, относится к этому, столь древнему периоду истории?

Справа и слева из ила поднимались остатки каменных стен, обросшие водорослями. На поверхностях сохранилась вычурная рельефная вязь. Иногда на пути попадались опрокинутые с постаментов статуи с разъеденными лицами, покрытые пленкой нетронутого ила. Не знаю, как Максимка, а я испытывала довольно странные чувства, когда мы скользили по четко обозначенной развалинами улице мертвого города. Словно мы спускались в могилу, которую не следует тревожить, нас могли ожидать страшное проклятие и смерть, вроде той, что постигла членов группы Говарда Картера, посмевших открыть гробницу Тутанхамона.

Очевидно, мы направлялись к центру города, поскольку улица становилась шире, а развалин по ее краям — больше. Я не сворачивала в мелкие переулки, и вскоре перед нами вырос холм с остатками кирпичной стены, огораживающей его. Теперь у меня нет сомнений, что мы отыскали центр города. Как в большинстве древних строений, как на мандале — расположенный в этом месте холм имитирует пуп земли. Крупные соборы и храмы до сих пор строят в центре города, взять, к примеру, Успенский собор в Москве (кстати, окруженный Кремлевской стеной) или Нотр-Дам в Париже. Это священное место, приближенное к небесам и Богу. Остальные постройки вокруг считались обыденным миром.

Мы проплыли вверх по откосу, скользнули над кирпичной стеной, и нашим взорам предстала сложенная из тесаных глыб могучая пирамида — наподобие ацтекских, только несколько меньше — метра четыре высотой. В центре затопленного города оказался свой «собор».

Я описала над ним круг.

Внутрь входа нет, строение монолитное, неразборное. То, что я ищу, должно находиться на поверхности.

Максимка болтался у вершины. Он что-то там нашел и махнул мне рукой. В два гребка я оказалась возле него.

Пока я делала общий осмотр находки, как полагается в археологии, мой спутник сразу ухватил главное. На крохотной площадке, которая венчала пирамиду, Максимка выкопал из-под ила изъеденный горельеф. Маленький бог в высоком головном уборе развалился па боку. Черты лица сточены водой и веками. Руки растопырены и держат пустоту.

Максимка глянул на меня сияющими глазами.

Кажется, малец прав.

Я вытащила из поясной сумки медальон, который сверкнул в луче фонаря.

В расставленные руки горельефной фигуры диск пошел идеально, точно ключик в замочную скважину. Я даже ощутила щелчок под пальцами. Теперь лежащий божок держал не пустоту, а полфунта золота. Композиция выглядела законченной.

Мы замерли в ожидании. Только ласты двигались вверх-вниз, удерживая нас возле вершины. Прошла минута, другая. Ничего не происходило. Нигде не поднимались плиты, не разъезжались в стороны каменные блоки — ничего! Может быть, за века потайной механизм заржавел или оброс водорослями?

В поисках ответа я заглянула в стертое лицо божка. Вероятно, в глубине окаменевшей души он потешался над нами. Я вытащила медальон из его рук, подождала секунду и вставила обратно. Может, сейчас банкомат считает кредитку?

Но нет. Никакого результата. Пирамида оставалась мертвой и обволочённой скользким илом, какой была до этого. Золотой медальон на вершине слегка разукрашивал общий вид, но к разгадке не приближал.

Не меньше пятнадцати минут я вертелась вокруг, пытаясь найти смысл в сочетании позы божества и расположения восьми камней. Они должны указывать, где находится древо. Однако, словно сговорившись, бог с медальоном показывали во все стороны сразу и в то же время никуда конкретно. Через полчаса я была вынуждена признать, что загнала себя в абсолютный тупик.

Нужно подниматься на поверхность. Толку от моих попыток никакого. Обдумать ребус можно и на берегу, жуя крекеры и тушенку, дыша атмосферным воздухом, а не расходуя драгоценную смесь из ребризеров. И Максимке пора вылезать из воды. Он хоть и мотает головой, что не замерз, но у самого вся кожа в пупырышках.