Елена Ворон: Ангелы-хранители работают без выходных

— Киано? — мрачно спросил Соловьев. — Собака бешеная. Убийца. А это что за черт? — Он вынул из-под пальцев Метланда дезинтегратор.

— Дай сюда, — велел Кэт с такой неожиданной силой и властностью, что разведчик невольно подчинился. — С ума с вами сойдешь, — добавил он, разряжая обстановку. — Отпусти Тея.

Верховой ослабил хватку, но поднял сковач, готовый всадить заряд Охотнику в спину при малейшем движении. Третий люцифер нагнулся над раненым генералом, глянул на вошедший в тело по самую рукоять нож киано.

— Да, люци, правду сказать, тут что-то сильно неладно. Я сейчас. — Он кинулся к стоявшим метрах в сорока автомобилям.

Кэт поймал пристальный взгляд белого с лица, чуть живого человека, узнал широко расставленные светлые глаза, выпуклый лоб и твердый подбородок.

— Атахо? Очень помолодели, как я погляжу?

Генерал промолчал, чувствуя, как вытекает кровь из придавленной телом руки, с которой содран бинт, как с кровью уходит жизнь. Конечно, Морейра не может признать своего хозяина, думает, будто перед ним Гэс. Тем лучше…

— Кэт, — тихо промолвил охотник. Он не видел того, кто стоял на обочине, на границе зарослей и открытого пространства, но он его слышал. Своевольный, непокорный человек вернулся, хотя Кэт отослал его и велел спрятаться. Вернулся, потому что он немного похож на киано.

— Ну, и каким чертом вы тут занимаетесь? Надеюсь, все еще живы?

Кэт обернулся.

— Уйди, — чуть слышно выдохнул он. Виктор, сдвинув брови, переводил взгляд с Метланда на генерала. Даже в таком виде — грязный, изодранный, с разбитым лицом, он был тем не менее неотличим от Ларсена: тот же ясный взгляд, готовые улыбнуться губы, гордая непринужденная осанка.

— Уйди! — повторил Кэт все тем же беззвучным голосом.

— Нет, погоди. — Виктор отстранил его и шагнул к генералу. — Что вы стоите, ему же плохо!

— Не твоя печаль, — холодно отозвался Соловьев, следя за автомобилем, который подгонял планеторазведчик. — Разберемся.

— Нет! _ взвыл вдруг генерал, разглядев Виктора как следует, его израненное жуткое лицо, ободранные руки. — Я не хочу!.. Нет! — Он захрипел и забился на залитой собственной кровью земле.

К нему подскочил Соловьев, рванулся было киано, но Верховой сбил его с ног, и охотник упал на колени, вскрикнув от пронзительной боли в заломленных руках. О звезда Тей! Неужто люди позволят генералу убить Виктора?

— Кэт! — крикнул он.

Кэт побелел, страдальчески изогнулись брови.

— Ты чего? — Виктор обеспокоенно взглянул в напряженное, отчаянное лицо своего друга. — Тебе тоже плохо; идем отсюда. — Он потянул Кэта за собой.

Тот попятился, поднимая дезинтегратор. Верховой, оставив Тея, метнулся к нему, но Виктор со спокойной решительностью Эрика Ларсена преградил штурману путь и отбросил назад.

Генерал бился в агонии, и смерть его не была его смертью. Ради Виктора, ради погибшего Эрика, ангел-хранитель нажал на спуск и длинным импульсом распылил безумца, желавшего жить за чужой счет.

Люциферы его обезоружили и скрутили, но это уже не имело значения. Обидно только, что будет трудно теперь доказать преступный умысел добитого на глазах у них умиравшего человека. Вот если только кузен Джон разговорится, не испугается за свою карьеру, или если бы Тей… Но Охотник объясняется одними именами…

На земле шевельнулся очнувшийся Метланд, со стоном поднялся на одно колено, обвел взглядом своих люциферов.

— Так я не понял, — прервал суровое молчание Соловьев, — раз только ты и Галахов знали, куда двинутся Ларсен с Делано — как же эти-то их нашли?

Помощник капитана мучительно сглотнул. Тей прислушался к его мыслям. Наконец-то человек навел у себя голове порядок, теперь его хоть можно понять. Ну-ка, чем он оправдается? Ах, он думает, что ему не поверят. Что сейчас вслед за Виктором друзья Эрика тоже обвинят его в предательстве. Но разве не к Рэю подошел в космопорте незнакомец с тихим вкрадчивым голосом? Разве не Рэй ответил на вопрос, где Эрик?.. Нет, здесь что-то не так. Ведь Рэй не хотел! Он даже не понимал, о чем его спрашивают. И потом ничего не помнил; это верно, в голове у него была мертвая пустота, Тей свидетель. И только сейчас, после схватки с киано, память человека оживает.

— Говорил же я, что он пастух, — уничтожающе бросил Люциферам Виктор. — А вы отмахивались!

Метланд провел рукой по лицу. Охотник внимательно слушал. Рэй сам не верит, что его слова кого-нибудь убедят. Вполне может быть. Но тогда… Неужто другу Эрика до самой смерти ходить с клеймом предателя?