Аркадий Анин - Байки из ада (сборник)

Глеб, взял фотографии.

С разных ракурсов, демонстрируя все свои достоинства, ему улыбалась их с Настёной несбыточная мечта – большой особняк под красной черепичной крышей. Фасадную стену мечты увил роскошный виноград. Чуть поодаль виднелась гладь белокаменного бассейна, а за ним – бесконечная синева безбрежного океана. Лужайка перед домом, а позади – целый лес из платанов и пальм…

Вдоволь налюбовавшись роскошью свалившегося с неба богатства, Глеб вернулся на землю и перевёл взгляд на ожидающего его подписи адвоката.

– Давайте акт. Я подпишу.

Сегодня Глеб не шёл домой. Он летел. Однако, при подлёте, сменил курс и направился в ресторанчик «Храм луны», что на Воздвиженке. Жене такую новость нехорошо было озвучивать без звона бокалов.

Заказав столик на двоих, он зашагал по Кисловскому, и через Брюсов переулок вышел прямо к своему дому.

Насти дома не было. Отперев дверь, он прошел в комнату, достал из папки пакет документов, вытащил из них фотографии дома, копию завещания, и регистрационные документы. Ещё раз полюбовавшись удивительным пейзажем, положил фотографии с завещанием в новый большой конверт, конверт засунул в папку, папку положил на секретер, облегченно вздохнул, разделся и залез под душ. Из-за шума льющейся воды он не услышал, как пришла Настя.

А Настя вернулась из магазина. Днём приходил брат Сергей, и разговорами о своей несчастной жизни забрал два часа драгоценного времени. В конце визита традиционно попросил денег «до лучших времён» и, получив содержание, удалился. Однажды дав брату деньги, Настя попала в кабалу семейных уз. Брат, здоровенный детина сорока двух лет – хам и бездельник нигде не работал. По его словам работать «на дядю» было ниже его достоинства. Он считал себя диссидентом и свободным художником. И последние полтора года жил исключительно за счет пожертвований, с успехом выбиваемых из добродушной сестры. А сестра, втайне от мужа, экономя на своих женских потребностях, выдавала несчастному брату пенсию.

Визит брата выбил её из повседневного ритма. Она вышла из дома лишь перед приходом Глеба.

Зайдя домой и услышав звук льющейся воды, Настя стукнула в дверь ванны, дескать, «я вернулась», и прошла на кухню.

Через несколько минут из ванной показался освеженный Глеб.

– Глебушка, прости, я задержалась, – извинилась Настя, наполняя сковороду ингредиентами ужина.

– Никаких «извините», да «простите»… сегодня ужинаем в ресторане!

Настя чуть не уронила нарезанные баклажаны на пол.

– Как так – не надо? С чего это – ресторан?

– Не возражай, любимая! Собирайся. Я уже собрался. Жду! – безапелляционно заявил муж.

Ничего не оставалось, как привести себя в порядок и приготовиться к походу в ресторан.

В ресторане Глеб предложил жене заказать самые лучшие угощения из меню, чем ввел Настю в еще большее замешательство.

Когда стол оказался уставленным всевозможными яствами, Глеб, церемониально, развернул заранее приготовленный пакет и зачитал завещание дяди. В качестве «контрольного выстрела» Насте были предоставлены фотографии американского дома.

Интрига удалась. Настя сидела, обескураженно уставившись в фотографии, забыв о заказанных деликатесах. Наконец, когда её вновь посетило сознание, она перевела взгляд на Глеба и прошептала:

– Это всё наше?

– Да! Наше! – победоносно произнёс Глеб, разрезая тушку запеченной утки.

После он рассказал ей о приходе адвоката. Жена пищала, как ребенок. Они чокались бокалами, смеялись, спорили, и радовались, как радуются дети неизвестно откуда взявшейся конфете.

Вечером, вернувшись домой, они всё говорили и говорили о наследстве…

Наутро его разбудил какой-то шум.

Он открыл глаза и… не удивился увиденному. Он лежал на своей койке в больнице.

В палате суетились врачи.

– Что случилось? – шёпотом спросил он больного с соседней койки.

– Не знаю. С Мишкой плохо.

Тем временем в палате появились носилки на колёсах. Мишку переложили на них, и вывезли в неизвестном направлении. За носилками, о чем-то тихо переговариваясь, вышли и врачи.

Глеб встал с кровати. На тяжёлых ногах сходил в душ, поправил постель и стал дожидаться врача. Но того все не было. Хотя Глеб особенно не волновался. Он привык к этому сну. Он лег на пастель и прикрыл глаза.

Однако дрёма оказалась непродолжительной. Его громко окликнула вошедшая медсестра.

– Давайте руку, больной!

Глеб повиновался. И опять – чудные видения. И снова – провал в темноту.