Виталий Забирко - Теплый снег

Остаток пути до гостиницы Косташен почти пробежал. За время ночных бдений с включённым информатором он многое узнал из того, от чего, как ему казалось, был навсегда отгорожен миром крелофонических абстракций. И был потрясён тем, что если в своём привычном мире абстракций он был творцом, где всё зависело от его желаний и менялось по его прихоти, то здесь, в реальном мире, он оказался никем и ничем — букашкой, чьим мнением никто не интересовался, и которая ничего здесь сделать не могла. Кроме как подчиняться законам мироздания. Так он узнал, что продолжительность существования Чёрных Коконов не установлена; по некоторым гипотезам, они появляются и исчезают от пульсации к пульсации, а по некоторым — могут существовать чуть ли не вечность. Он узнал, что акватрансформация, проводимая с использованием статусграмм Комитета статуса человека, хотя и обеспечивает полную гарантию жизни и рассудка, является процедурой весьма болезненной с массой патологических последствий. Особенно это сказывается на конечностях — пальцах рук и ног. Он узнал, наконец, что Комитет статуса человека занимается вовсе не охраной человеческого здоровья, как он думал до сих пор, а сохранением и стабилизацией вида homo sapiens, исключая и исправляя мутации человеческого организма, связанные с выходом человека в Пространство. Он узнал, что Комитет был создан ещё в начале освоения Пространства, когда возвращение человека на Землю, после долгого пребывания в космосе, приводило к генетическим, зачастую уродливым мутациям. Он узнал, что иноварианты (мутанты, потомки тех людей, которые не смогли вернуться на Землю, и вынуждены были остаться в Пространстве ещё до возникновения Комитета статуса человека) существуют и до сих пор. К сожалению, больше он узнать не смог — подробная информация об иновариантах выдавалась только с разрешения Комитета. Но и этих сведений было достаточно, чтобы воспалённое воображение нарисовало ту безграничную пропасть, в которую он может быть ввергнут здесь, на Снежане.

Пропасть, отделяющую его от человечества навсегда.

Косташен даже не обратил внимания на сильную жару и духоту, встретившие его в холле гостиницы. Ему и на самом деле казалось, что он вошёл с мороза в тёплое помещение. Поднявшись на свой этаж, он распахнул дверь номера и застыл от неожиданности.

Его ждали. В креслах посреди комнаты сидели три человека в серых комбинезонах. При его появлении они встали. В одинаковой одежде они казались безликими, хотя Косташен машинально и с каким-то удивлением отметил, что все трое молоды, и двое из них женщины. По его мнению, безликость не могла быть молодой и, тем более, характеризовать женщину.

— Ода… — проговорила одна из женщин, и Косташен с изумлением узнал Бритту. Комбинезон странно преобразил её, сделал чужой, незнакомой, снежанской. Будто она всю свою жизнь прожила здесь.

Одам перевёл взгляд на остальных. Их он не знал.

— Здравствуйте, Косташен, — сказал парень. Девушка кивнула. Взгляд у обоих был открытый и дружелюбный.

Косташен не ответил. Он нервно прошёлся по комнате, искоса бросил взгляд на непрошеных гостей, затем на всё ещё открытую дверь.

— Чем обязан? — раздражённо спросил он.

Парень с девушкой обескураженно переглянулись.

— Ода… — попыталась было смягчить резкость Косташена Бритта.

— Чем обязан?! — повысив голос, оборвал её Косташен.

— Мы пришли, чтобы помочь вам разобраться в положении, сложившемся сейчас на Снежане, — просто сказал парень.

— Да? — жёлчно заметил Косташен. — Это через неделю после того, как мы оказались в Чёрном Коконе? Долго же вы собирались!

Парень покраснел, но взгляда не отвёл.

— Здесь мы виноваты, — прямо сказал он. — В суматохе просто как-то выпустили из виду… Но сейчас мы готовы ответить на все ваши вопросы.

— На все?! Тогда ответьте мне, когда я смогу, наконец, вернуться на Землю!

Парень смотрел ему прямо в глаза, и было видно, что в его взгляде начинает закипать что-то холодное и жёсткое.

— Боюсь, что никогда.

Никогда. Косташен сцепил зубы. Вот и сказано это слово. Он отвернулся и подошёл к разблокированной оконной стене. В густых сумерках городок казался чужим, безлюдным и равнодушным. Он содрогнулся. Видеть его не хотелось.

— Давайте сядем, — предложил парень.

Косташен заблокировал окно и повернулся.

— Я уже сам во всём разобрался. Чем ещё обязан?

Парень с девушкой вновь недоумённо переглянулись. Она успокаивающе положила руку ему на плечо. Бритта беспомощно посмотрела на них, затем на Косташена.