Дэвид Брин - Риф яркости

Возле того места, где он подстрелил вторую птицу, снова закачалась трава. Двер бросился вперед, держа мачете наготове.

– О нет, ты, вор!

Он резко затормозил, увидев гладкое существо с черным мехом, которое сжимало в челюстях второго перепела. Окровавленная стрела свисала в траву.

– Это ты, – вздохнул Двер, опуская нож. – Я мог бы и догадаться.

Темные глаза Грязнолапого блестели так красноречиво, что Двер вообразил себе его ответ:

Верно, босс. Рад меня видеть? Не благодари меня за то, что я поднял птиц. Просто в награду я возьму себе самую сочную.

Он покорно пожал плечами.

– Ну, ладно. Но стрела мне нужна, слышишь?

Hyp улыбнулся, как всегда, не показывая, насколько он понял.

Когда они направлялись к оазису, уже спустилась ночь. Под защитой дерева блестел костер. Ветерок доносил запахи ослов, людей и кипящей овсянки.

Нужно держать костер небольшим, чтобы он напоминал естественный, напомнил себе Двер.

Но тут ему пришла в голову другая мысль.

Реши говорила, что нуры никогда не переходят горы. Но что этот здесь делает?

Рети не обманывала, когда говорила, что к юго-востоку от Риммера водятся целые стаи глейверов. После двух дней быстрого перехода, когда приходилось почти бежать рядом с ослами, Двер и его спутники увидели отчетливые следы – украшенные фигурками груды, в которых глейверы обычно прятали свои испражнения.

– Черт возьми… ты прав, – согласился Дэйнел, отдуваясь и опираясь руками о колени. С другой стороны, обе женщины совершенно не запыхались.

– Кажется… положение… еще более усложняется.

Еще бы, подумал Двер. Долгие годы работы таких охотников, как он сам, оказались напрасными. Мы всегда считали, что заросли желтой травы могут преодолеть только хорошо экипированные путники, но не глейверы. И поэтому все поиски вели дальше к северу.

На следующий день Двер сделал знак остановиться, увидев на расстоянии стадо глейверов, кормящихся в конце заросшего кустарником вади – высохшего русла реки. Все четверо людей с помощью бинокля урской работы, принадлежавшего Дэйнелу, рассматривали стадо. Светлокожие, с выпуклыми глазами существа как будто пожирали мясо степного галлеитора, крупного длиннорогого животного, типичного для этой местности. Туша животного лежала на участке вытоптанной травы. Это зрелище поразило всех, кроме Дженин Уорли.

– Разве ты сам не сказал, что здесь можно выжить только так? Поедая мясо животных, которые могут есть это. – Она показала на степь, поросшую жесткой желтой травой. – Глейверы просто адаптировались к новому образу жизни. Разве и нам не это же придется делать?

В отличие от Дэйнела Озавы, который с печалью покорялся необходимости, участвуя в экспедиции, Дженин почти наслаждалась ею, особенно потому, что знала: эта экспедиция может способствовать сохранению человеческой расы на Джиджо. Видя фанатичный блеск в ее глазах, Двер чувствовал, что крепкая, с квадратной челюстью Лена Стронг ему ближе. По крайней мере Лена смотрит на все это так же, как он сам: еще одно дело, которое необходимо выполнить в мире, равнодушном к любым их желаниям.

– Это… удивительно, – ответил Дэйнел, опуская бинокль. Выглядел он расстроенным. – Мне казалось, глейверы не могут есть красное мясо.

– Приспособляемость, – резко заметила Лена. – Один из показателей предразума. Может, это означает, что они на обратном пути, снова начали долгий подъем.

Дэйнел, казалось, серьезно отнесся к такой возможности.

– Так быстро? Но в таком случае я думаю… Может ли это значить…

Двер прервал его, прежде чем мудрец смог закончить свое философское рассуждение.

– Дайте мне. – Он взял увеличивающий прибор из стекла и стволов бу. – Скоро вернусь.

Пригибаясь, он двинулся вперед. Естественно, Грязнолапый увязался за ним, сначала пробежал вперед, потом стал кружить, изображая засады. Двер стиснул зубы, но решил не показывать зверю, что реагирует на его действия. Не обращай внимания. Может, он уйдет.

До сих пор не выходило. Дженин как будто очень нравилось считать Грязнолапого талисманом экспедиции. Дэйнела заинтересовала его настойчивость. А Лена Стронг тоже проголосовала против, когда Двер хотел прогнать зверя. Он почти ничего не весит, сказала она. Пусть едет на осле, пока сам добывает себе пищу и не попадается мне на пути.

Hyp так и делал: старательно избегал Лену, разрешал Дэйнелу разглядывать себя и довольно урчал, когда по вечерам Дженин гладила его у лагерного костра.