Дэвид Брин - Триумф Академии

Тревожные голоса столпившихся вокруг людей доносились до Гэри, как сквозь вату. Он с трудом расслышал слова Керса Кантуна, прозвучавшие с вальморильским акцентом:

—… я думаю, с ним мог случиться второй удар… Взволнованная фраза его слуги унеслась куда-то прочь, когда картина, стоявшая перед внутренним взором Гэри, изменилась снова.

Дерево стало еще величественнее; невозможно было определить, где кончается его крона. Внезапно на нем появились странные цветы незнакомой формы и строения. Общая скорость роста Академии пока следовала его Плану, но в ней появилось нечто дополнительное, добавив дереву пышности, которой он никогда раньше не замечал, даже в Главном Радианте. Очарованный Гэри попытался сконцентрировать взгляд на одном маленьком фрагменте…

Однако ничего увидеть он не успел; появилась пара садовников, пришедших осмотреть дерево. У одного было лицо Стеттина Пальвера. Другая показалась Гэри похожей на его внучку, Ванду Селдон.

Вожди Пятидесяти.

Главы Второй Академии. Они вооружились большими вениками и начали сметать парившие в воздухе прекрасные формулы, разгонять питавшие и защищавшие дерево уравнения.

Гэри хотел прикрикнуть на них, но обнаружил, что не может пошевелиться. Он был парализован.

Как видно, его потомки и последователи больше не нуждались в математике. У них было что-то лучшее, что-то более мощное. Стеттин и Ванда поднесли руки к головам, сконцентрировались, и от их лбов протянулись клинки чистой ментальной энергии… Клинки тут же взялись за работу и начали срезать цветы, почки и лишние веточки, упрощая очертания дерева и придавая ему естественность.

— Не волнуйся, дедушка, — заверила его Ванда. — Обрезка необходима. Академии она только на пользу. Чтобы расти согласно Плану.

Но Гэри уже не мог ни возражать, ни двигаться, хотя смутно слышал чьи-то крики и ощущал прикосновения рук, вынимавших его хрупкое тело из кресла и несших по длинному коридору. В ноздри ударил острый запах лекарств. Послышалось звяканье инструментов.

Это его не заботило. Имело значение только одно: пронзительное видение. Ванда и Стеттин казались счастливыми, довольными своей работой. Они срезали лишние цветы и придавали кроне вид, соответствующий их замыслу.

И тут где-то очень далеко, за исчезнувшими математическими формулами, возникло сияние! Сверкающая точка, горевшая ярче любого солнца. Она подлетела ближе, загипнотизировала Стеттина и Ванду своим нежным светом и заставила идти, ошеломленных, не смеющих протестовать, прямо во всепожирающее пламя.

Поглотив их, она загорелось еще ярче.

Дерево свернулось и вспыхнуло, добавив свой огонь ко всеобщему сиянию. Это больше не имело значения. Оно сыграло свою роль.

— Я ПРИНЕС ПОДАРОК, — прозвучал новый голос… голос, который Гэри знал.

Он прищурился и заметил мужчину, который нес на раскрытой ладони жарко горящий уголек. Лицо несущего было омыто фотохимическим сиянием, которое проникало сквозь фальшивые плоть и кожу и обнажало скрытый под ними горящий металл. Хотя лицо человека было смертельно усталым, оно улыбалось.

Это шел герой, измученный, но ликующий и гордый тем, что он несет.

— ЧТО-ТО ОЧЕНЬ ДОРОГОЕ ДЛЯ МОИХ ХОЗЯЕВ.

С трудом шевеля губами, Гэри попытался задать вопрос. Но не успел. В шею вонзилась острая игла.

Сознание тут же исчезло. Как будто оно было машиной, которую выключили.

Каждый год в Галактике более 2000 солнц вступают в последнюю фазу цикла плавления-горения, расширяют свою оболочку и становятся намного горячее, чем прежде. Еще двадцать звезд в год становятся новыми.

С учетом того, что миллионы звезд имеют обитаемые планеты, это означает, что в среднем два мира, населенных людьми, каждый год становятся неустойчивыми или незаселенными. Поэтому в течение всех ранних темных эпох, до создания Галактической Империи, происходили многочисленные естественные катастрофы, уносившие миллиарды жизней. Когда солнце становилось нестабильным или что-то разрушало планетарную экосферу, изолированным мирам часто было не к кому обратиться за помощью.

В эпоху Империи была разработана стандартная процедура предупреждения подобных чрезвычайных ситуаций с помощью «Серых», бюрократов, которые тщательно изучали звездные условия, предсказывали приближающиеся изменения и держали наготове эвакуационный флот. Эта система была столь надежной, что ее остатки действовали до самого конца периода упадка. Именно она помогала эвакуировать население Трентора, когда планета-столица подверглась разграблению.