Алексей Кангин - Хора

– Неплохо? Неужели ты думаешь, что там хоть что-то уцелело внутри?

– Я в этом уверен, – с этими словами Григор ударило себя кулаком в грудь.

– Но перки и мародёры наверняка перевернули весь город вверх дном в поисках чего-то ценного, – не согласился Илларион.

– Вряд ли для них представляли ценность научно-популярные объекты, – продолжал настаивать Григор.

– Ну хорошо. Но как ты хочешь туда пройти, если нам нельзя ступать на землю за пределами Домов? – в ход пошёл последний аргумент.

– О, тут я всё предусмотрел! – Григор расхохотался.

– Посерьёзнее, пожалуйста! – одёрнул его Илларион.

– Ладно, Лар, ладно! – сквозь смех отозвался Григор, отдышался и продолжил: – Мы насыплем в наши ботинку землю Дома! И тогда никто не сможет сказать, что мы ступали на другую землю!

– Ты безумен, – произнёс Илларион и покачал головой.

– Так твой ответ? – не сдавался гость.

– Нет. Мой ответ нет, – строго произнёс Илларион. – И вообще уже время позднее. Пора спать. До завтра!

Григор понял намёк, кивнул и спешно вышел. Всё произошло настолько быстро и настолько тихо, что опешивший Илларион не сразу понял, что аэрофотоснимок остался у него в руках.

– Старый город, говоришь? – пробормотал под нос Илларион. – Хотел бы я знать, у кого Григор утащил этот снимок.

В нижнем углу снимка красовалась дата съёмки. Всего неделю назад.

Они стояли вдвоём на стальной платформе у самого края купола из оргстекла. Тусклое красное солнце едва-едва пробивалось сквозь покрывающую весь мир дымку, а с неба падало нечто, похожее на снег, но таковым не являющееся. Вдали виднелись смутные очертания давно покинутого и засыпанного пеплом города.

Был день, но по степени освещённости такой вывод сделать было бы невозможно. Лишь часы на руке Казимира и положение в небе практически бесполезного солнца свидетельствовали об этом. Казимир достал из внутреннего кармана сигару, закурил. Его спутник, до того момента словно бы пребывавший в оцепенении, вдруг зашевелился, заговорил:

– Каззи, ты же понимаешь, что рискуешь, раскуривая эту дрянь здесь?

– Я рискую ровно настолько же, насколько и ты, называя меня Каззи, – мрачно отозвался Казимир. – Понимаешь, Джонни?

– Дело твоё, – ответил Джон. – Видно, проблем тебе всё ещё не хватает.

Казимир не ответил, лишь затянулся. Зрелище снаружи купола пугало и завораживало одновременно. Но особенно его внимание привлекал заброшенный город. Своими мыслями он уже был там. Казимир протянул вперёд руку с сигарой, тлеющим концом словно бы указывая на цель:

– Все ответы там, – коротко произнёс он.

– Ты так в этом уверен?

– Здесь мы прошерстили уже всё. Заглянули буквально под каждый камень, – при этих словах Казимир невольно усмехнулся, ведь под куполом не было камней. – Мы сделали всё, что могли. Если ответы и есть, то они там, в городе.

– Не кажется ли тебе, что риск слишком велик? Заказчик платит нам не настолько много, чтобы, рискуя жизнью, лезть наружу.

– Какой же должна быть цена для того, чтобы ты решил рискнуть, вечно осторожный Джонни? – Казимир усмехнулся. Рука с сигарой застыла в воздухе, он словно бы забыл в очередной раз затянуться. Впрочем, Казимир никогда и не был курильщиком. Сигары водились у него исключительно из-за дружбы с контрабандистами. А уж отказать себе в удовольствии лишний раз подёргать за усы органы поддержания правопорядка Казимир никак не мог.

– Я решил, Джонни. С тобой или без тебя, я пойду туда, – не глядя на собеседника и не сводя взгляда с руин, продолжил Казимир. – Здесь мы зашли в тупик. Либо там мы из этого тупика выйдем, либо вообще мы с тобой выбрали не то занятие для себя.

– Что сказать, ты мог бы не уходить из полиции, – отозвался Джон. Как обычно, он зацепился не за суть вопроса, а за его следствие.

– Я был в группе зачистки, если ты помнишь, – Казимир со злостью швырнул сигару под ноги, на решётчатый металлический пол платформы. – И не надо лишний раз об этом.

Илларион открыл глаза. Было ещё довольно рано, можно было бы спать и дальше, но уже не хотелось. Разговор с психосомнологом, безумное предложение Григора, эти сны – внезапно всё встало на свои места. В одной из прошлых жизней он был свободен. В одной из прошлых жизней он не боялся выйти за пределы своего Дома. И поскольку сейчас он воплотился во влака, это значит, что тогда он выбирал правильные решения.

Нет, нельзя было сказать, что страх полностью покинул Иллариона. Но теперь он готов был посмотреть в глаза этому страху и переступить черту. Ведь Казимир не боялся ничего. А Казимир – это он. И он помнит, каким был.