Зигберт Гюнцель: Одни неприятности с персоналом

То были прекраснейшие часы для Алека. После напряженного шестичасового дня сидел он в своем старомодном, но удобном кресле и смотрел передачу по стереовизору, обволакиваемый различного рода запахами, которые источал составитель ароматов в приемнике. Передача была усыпляюще скучна, в это было как раз то, что он, собственно, ждал от сегодняшнего вечера.

Алек вынул из кармана кожаный портсигар, вынул сигару, с наслаждением понюхал ее и, наконец, зажег. Затем он откинулся на спинку кресла и продолжал, устало прищуриваясь, вглядываться в происходящее на экране.

Из царства розовых мечтаний его вернула на землю жена.

— У Варлеев опять новый робот, — сказала она, окидывая мужа взглядом, полным требовательного ожидания. — Ты, кажется, даже не замечаешь, как смешно мы выглядим с нашим потертым и помятым стариком. — Бетси кивнула на стоявшего в углу Джона.

— Будь чуть потактичнее! — прошептал Алек. Присутствие робота смущало его.

— Сегодня уже никто из разумных людей не держит рабочего робота из металла, — сказала Элизабет резко. — К тому же он невоспитан! Ты только вспомни, как он швырнул леди Уимблдон прибор прямо в ее тарелку.

— У Джона тогда сгорело сопротивление, — пробормотал Алек, стараясь совладать с уже испорченным настроением.

— Леди чуть не упала в обморок.

— Леди Уимблдон по меньшей мере пять раз в неделю падает в обморок.

— Ты мне закрываешь путь в общество. Уже шепчутся, что ты на грани банкротства! — голос Элизабет сменился всхлипыванием.

— Да это полная чушь! Я — и банкрот?! Только потому, что я не приобретаю себе нового робота? Идиотство! Завтра закажу механика для Джона.

— Если тебе это удастся. Кто захочет возиться с этой антикварной развалиной. Не спорь со мной! Он — антиквариат. Недавно я видела новую серию роботов — кибернетика высшей степени. Есть просто чудо как похожие копии актеров, политиков, певцов. И вовсе не дорого. Между восемьюстами и тысячью фунтов…

— Тысячью… — Алеку отказал голос.

— Но зато масса преимуществ, — мечтательно проговорила Бетси. — Во-первых, натуральная внешность — они выглядят лучше, чем оригиналы, во-вторых, приятный голос… Дубликаты певцов даже могут петь! Кроме того, они намного совершеннее Джона. Написано в проспектах. Во всех отношениях!

Алек жаждал мира. Прежде чем он не достигнет поющего робота, ему не видать больше спокойных вечеров. Он знал свою жену. И знал, как нелегко достаются деньги.

— А ты сдай Джона в счет уплаты, — сказав это, Бетси невинно улыбнулась ему, — тогда тебе потребуется всего семьсот пятьдесят фунтов!

— Этого ты не можешь требовать от меня! — прошипел Алек. Он чувствовал, что вот-вот прослезится. В течение нескольких лет он привык к старому роботу. Разлука была бы для него непереносимой.

— Да, ладно, пусть остается. Лишь бы мне получить Стива Лесли.

— Именно этого паточно-сладкого завывалу?

— Алек, выбирай выражения! Если ты ничего не смыслишь в искусстве, то по крайней мере не показывай это в открытую. Я считаю, что он обворожителен. И этого для тебя должно быть достаточно!

— Милая, я охотно выполню любое твое желание, но этого завы… этого человека я просто не переношу.

— Ты купишь его. А если нет, то завтра в нашем доме Джона просто не будет. Эго ясно?

Удивление сковало Алека, удивление, что он женат на этой женщине. Подавленный, он согласился.

— Джон, отныне ты только в моем подчинении. Жена хочет современного робота, такого, который поет. Что ты на сей счет думаешь?

Джон, вероятно, сморщил бы нос, не будь его лицо изготовлено из хромированной стали. Поэтому он ограничился презрительными низкими тонами в своем мембранном голосе, когда протрещал:

— Ха, нынешние роботы! Оболочка высший класс, но для роботов совершенно непригодная. А если глубже заглянуть, то никакой ценности внутри. Только система проводов…

Робот закашлялся, что напоминало повторяющийся звук «тц», «тц», «тц». После паузы последовало нечто более глухое и невпопад: «Остальное молчание…» Джон совсем недавно освоил несколько томиков Шекспира.

В старом Джоне Алек нашел союзника. Немного успокоенный, он ждал событий, которые неотвратимо надвигались.

И вот гость явился — поющий, бодрый, грубоватый. Он чертовски походил на певца Стива Лесли. Перед Элизабет он склонился в глубоком поклоне, и она нашла благотворным то, что его суставы не скрипели. Алека он приветствовал холоднее, своего предшественника Джона не удостоил и взглядом.