Александр Васютович - Скрещивание миров

– Во-первых, мы создали ситуацию, которая заранее необычна, нелогична и в принципе не опасна, для того, чтобы Вы пошли на контакт, и начали нас слушать. Согласитесь, если бы я появился перед вами в кресле, то Вы, особенно считая себя психически и физически абсолютно здоровым, попробовали бы позвать на помощь, либо сразу же полезли в драку, что нас естественно не устраивает. Также в случае, если бы Вы решили меня выслушать, мне все равно пришлось бы как-то доказывать, что я, есть я, а не артист, нанятый Вас разыграть.

Во-вторых, человеческий мозг обладает определенными регуляторами, а также защитными функциями, которые не позволяют полностью заменить или стереть определенный кусок. В случае такого вмешательства мозг либо разрушается, либо сам начинает создавать варианты мнимой реальности что, в конце концов, приводит к сумасшествию. А в случае частичной замены фрагментов и нарушения логичности сюжета, все теряет реальность и четкость, и завтра с утра вы с легкостью все спишете на полусонные фантазии заболевшего человека. Ну, уж если Вы сами этого не сделаете, вам это объяснят все те, кому вы это расскажете, тем более что все будет зыбко и расплывчато. В общем, через пару дней, это самое большее, вы навсегда выкинете это из головы и без нашей помощи.

– Ладно. Допустим. Но, почему выбор пал на меня?

– Вы далеко не первый с кем мы решили сотрудничать, но тех, кто допускает что эта ситуация действительно реальная и он не спятил или его не разыгрывают, единицы. Вы первый за десять месяцев моей работы на Земле, с кем изначально протекает более-менее деловой разговор. Что касается здоровья и подготовки, то тут Вы можете быть абсолютно спокойны. Ваше состояние здоровья нам полностью подходит. А что касается физической подготовки, то она будет базироваться в основном на генетической памяти и тренажерах условной реальности, по принципу земной виртуальной, где научить гораздо быстрей и вероятней, нежели переучить. Ну и конечно необходимый курс в полевых условиях, максимально приближенных к боевым. В остальном, все также в норме. Существует еще ряд позитивных и негативных моментов, однако они менее существенны и их влияние можно либо усилить, либо подавить. В общем, подведу итог. Работа, которую мы Вам предлагаем, очень опасна, хотя это даже не работа, а жизнь полная непредсказуемых вариантов. Однако в противовес этому Вы увидите звездные пространства: планеты и звездные системы, уже обжитые, и те, на которые Вы первый из всего человечества, ступите своей ногой и исследуете. Возможно, даже одна из планет, а может целая галактика будет названа в вашу честь. Можете ли Вы об этом мечтать здесь, на Земле, где каждый сантиметр исследован и по нему написан целый научный трактат?

Мое время на сегодня исчерпано. Я высказал все что собирался, и добавить мне на данный момент нечего. У Вас есть сутки на размышление и принятие решения. Завтра в это же время мы свяжемся с вами, и надеюсь, придем к взаимовыгодному соглашению. Я прошу в течение этих двадцати четырех часов не делать не обдуманных действий, тобишь записей, контактов, иначе нам придется проводить активное вмешательство, которое однозначно не пойдет на пользу вашему психологическому, а возможно и физическому состоянию.

После этого Бес снова поклонился, и исчез. Растворился, как будто его и никогда не было. Вокруг все было также обыденно и реально, как всегда. С каждой секундой было все труднее бороться с мыслью, что все это не бред, не иллюзия воспаленного сознания, и что эта меховая игрушка с рогами и копытами действительно вербовала меня в межзвездную разведку. Подобные мысли недолго кружили по лабиринтам моего мозга, все более, увязая в болоте сонливости, и вскоре я забылся в привычных, знакомых с детства картинках моих сновидений.

Утро пришло внезапно как горная лавина. Подскочив, от включившегося в пять тридцать будильника и, отправившись чистить зубы, я поймал себя на мысли, что ничего не болит. Считая себя сумасшедшим как Эйнштейн, только без всякого намека на гениальность и помня заветы рогатого миссионера не предпринимать никаких действий кроме размышлений, я, посчитав и это вульгарным в столь ранний час, погрузился обратно в спячку. Проснувшись к обеду, почувствовал всю прелесть жизни здорового организма, находящегося на «законном» больничном: смотрел телевизор, гонял чаи, разочаровался в трех книгах, пытался что-то смастерить, и все это с полным отсутствием какой-либо мозговой активности.