Святослав Логинов - Хабилис

Группа, откочёвывая на новое место, спокойно оставляла на ночёвках умирающих, тяжелораненых и больных, на их призывы никто не оборачивался, хотя всем было известно, что едва стая уйдёт, на стоянке появятся трупоеды. Живых бросали, но мёртвых — никогда. Свой мёртвый пугает. Умерших или съедали, или, прежде чем уйти, заваливали ветками и камнями.

Неродившийся не был своим, но он был очень похож, и к тому же, будущий детёныш, сдавленный раздувшимся желудком, бился тревожно и часто.

Подчиняясь этому безмолвному приказу, самка принялась стаскивать отовсюду камни и наваливать их над распластанным тельцем. Самец удивлённо выпятил губы, загукал, но всё же, начал помогать. На берегу выросла куча камней. Здесь были собраны причудливые обломки, отвалившиеся от выветрившихся скал, и круглая, хорошо окатанная галька, и множество осколков, набитых самкой, когда она безуспешно пыталась изготовить себе инструмент. И тут же валялся тот удачно расколотый кругляш, которым они поочерёдно рубили мясо. Теперь существа были сыты и привычно бросали и недоеденную пищу, и ненужный больше камень. Мясо достанется ждущим шакалам, а камней, когда понадобится, можно наколоть сколько угодно. Хотя, такое удобное рубило выходит редко.

Самец и самка двинулись в путь, но прошли совсем немного, когда самку остановило ещё не успевшее погаснуть воспоминание: её товарищ с хрустом разрезает плоть мелкого, а она безнадёжно бьёт тяжёлым булыжником по гальке, но та или остаётся целой или, покрываясь сложной сетью трещин, рассыпается на ни к чему не пригодные куски.

Не обращая внимания на недовольный окрик самца, самка вернулась к холмику, схватила острый обломок и торопливо побежала обратно. Самец сразу успокоился и двинулся к водоразделу, за которым, по всему судя, течёт река. Там они должны отыскать ушедшую вперёд стаю.

Теперь они шли иначе, чем утром. Самец двигался первым, женщина шла сзади, прижимая к туго выпяченному животу острый камень.