Ник Стан - Одичалый мир

– Будешь много болтать, точно брошу.

– Мне страшно.

– Ладно, топай вперёд… и головой не крути, пусть думают, что мы их не заметили.

– Что ты хочешь сделать?

– Хочу? – Виктор усмехнулся, посмотрел на женщину, прищурил глаза. – Я хочу выжить! Если за пару месяцев я не умер на этом плато, то не позволю себя убить каким-то выродкам. Естественней двигай маслами, барышня, – грубо произнёс он. – И улыбайся почаще.

– Я не смогу, мне кричать охота, – с обезоруживающей непосредственностью говорит она.

– Браво мадам, кричите. Только в этом случае я покину вас. Простите… дела, – развёл руками Виктор и развернулся назад.

– Хих, хи, ха, ха, – Аня послушно выдавила из себя непонятные звуки, и её лицо исказилось в странной улыбке.

– М-да, тяжёлый случай. Ну да ладно, издали сойдёт, – Виктор обнял её за плечи и поволок в ближайшие кусты.

– Что ты делаешь? Я не хочу! Это сейчас совсем не к месту! – бурно возмутилась Аня.

– Молодец, а теперь отбивайся от меня.

– Зачем? – удивилась Аня. – Всё равно снасильничаешь… я согласна и так.

– С такими дурами, я впервые встречаюсь, – оторопел Виктор.

– Так ты меня… это. Я тебе не нравлюсь? – в страшном разочаровании спросила она его.

– Пошли в кусты, коза ненормальная! – Виктор с силой втолкнул её в густые заросли. – А теперь быстро отсюда уползаем, и ветки не трогай, чтобы нас не выдали, – громким шёпотом произнёс он.

– Да поняла я уже, поняла… не пихай меня! – Аня с некоторой злостью глянула на Виктора и поспешно задвигала задом к ближайшим каменным разломам.

– Здесь рядом один понор есть. В своё время я жеребёнка оттуда вытащил. Посидишь пока в нём, а я с выродками разберусь, – зловеще произнёс мужчина.

Они забежали под прикрытие каменных осколков. Виктор нашёл тёмный провал. – Лезь сюда. Не бойся, он не переходит в пещеру, проверено.

Аня, закатывая в ужасе глаза, сползла в темноту

– Действительно дно! – раздался её удивлённый голос.

– Сиди как мышь и никакой самодеятельности. Если я не приду, дождись вечера и не спеша двигай в свой лагерь.

– Я не знаю, в какой он стороне, – жалобно пискнула Аня.

– Жить захочешь, найдёшь. В общем, вниз спускайся. Море там. Затем иди вдоль берега, дай бог наткнёшься на своих.

– Ты лучше приходи, – всхлипнула женщина.

– Приду, – уверенно произнёс Виктор.

Мужчина снял с плеча лук и покинул несчастную женщину.

Ему приходится делать большой крюк, чтобы случайно не натолкнуться на людоедов. Зато Виктор чётко оказался у них за спиной. Он увидел как они, гадливо посмеиваясь, в развалку идут к тем кустам, где, по их мнению, барахтаются в сладостных объятиях Виктор с Аней. Они вооружены ножами, это несколько успокоило Виктора. Он опасался, что у них имеется огнестрельное оружие. Зеков четверо. Среди них чернобородый, сейчас он главарь, его бы подстрелить.

Виктор подполз поближе. Достал стрелу с наконечником из осколка от бутылки и вложил на тетиву. Людоеды окружили заросли и прочёсывают их вдоль и поперёк. Остановились и в недоумении стали совещаться. Одна группа уходит в направлении понора. Виктор напрягся, как бы они ни натолкнулись на Аню. Другая, которую возглавил чернобородый, пошла в сторону пещеры Голубянки.

Некоторое время Виктор пребывал в нерешительности, за кем пойти. У него даже зуд появился, так хочется пристрелить чернобородого, но там Аня. Чертыхаясь в душе, поворачивает обратно.

А погода стремительно портится. В последнее время на Караби яйле часто идут шквальные дожди. Погода кардинально поменялась, превращая засушливое плато в край насыщенный влагой. С одной стороны хорошо, трава поднялась почти на метр. Начинают прилетать птицы. Но некоторые неудобства есть, отмечаются грозы невероятной интенсивности. Молнии как расчёской будоражат землю, можно легко попасть под смертельный удар.

Первая ветвистая молния озарила наезжающие друг на друга клубящиеся тучи и, словно мифологический гигант свинцовое небо выдохнуло из себя рёв, сотрясая низкой частотой каменистую землю. В следующую секунду небо взрывается ослепительными вспышками. Линейные молнии со злобной радостью выпрыгнули с небес и принялись гвоздить поверхность с маниакальным остервенением. Ощущение, что начался всеобщий пожар. Жуткие слепящие стрелы, под аккомпанемент, словно сошедшего с ума грома, с шипением впиваются в землю, вызывая пожар. Но едва вспыхивает пламя, оно гасится немыслимым потоком, который, как водопад льётся из угольной тьмы.