Петер Жолдош - Сверхзадача

Из доброго десятка вопросов, вертевшихся у него в голове, Мат смог выбрать только один.

- А что сейчас там... на Земле?

- На месте городов - крысы и тараканы. Попадаются великолепные экземпляры! - Складки вокруг губ старика на миг разгладились. - Пока мне не пришлось заняться другими делами, я был зоологом и ботаником, разбираюсь в этом. Что касается растительности, то изменившиеся условия благоприятствовали распространению боярышника, во всяком случае, в средней полосе. Почему именно, не знаю. Весной, в период цветения, вся Европа становится бледно-розовой, можно заметить даже без телескопа.

В комнате за стеклянной стеной вновь зазвучал нетерпеливый голос, с пулеметной скоростью тараторя что-то непонятное. Старик не стал выключать свой микрофон.

- Да, Герард, я уже заканчиваю. Хотя я обещал, что приду сразу, но не могу же я оборвать беседу на полуслове! Подождите еще немного, сейчас иду.

Он поднялся, но остался стоять возле стола.

- Радиация на Земле вот уже семь лет, как упала ниже опасного уровня. Но мы не перебрались на Землю. Четверо - это слишком мало для истребления крыс и боярышника. Кроме того, оставаясь здесь, мы поможем возвращающимся экспедициям. Клавиус и три других лунных центра находятся в режиме полного самообеспечения. Здесь может жить много людей в течение нескольких столетий. До тех пор, пока...

Не закончив фразы, он не спеша направился к двери, видневшейся в глубине комнаты, но на пороге обернулся.

- Я скоро вернусь. Но мне хотелось бы знать, уяснили ли вы себе суть того, что я вам рассказал? Достаточно, чтобы поразмыслить. Прошу вместо ответа наклонять голову.

Он начал называть их по именам. Мат смотрел на старика с изумлением.

- Не удивляйтесь, Мат! - Горло старика издало нечто, отдаленно напоминающее звуки смеха, короткого и искреннего. - Имена и слова легко удержать в памяти. Гораздо труднее понять их смысл. Я спешу. Вернусь, тогда продолжим.

За его сгорбленной спиной беззвучно закрылась дверь.

- Это означает, что здесь остаемся и мы? - Грон впервые обрел дар речи, и голос его звучал твердо.

"Да, но где же лагуна?" - подумалось Мату. Он был благодарен Грону, что тот не сказал это вслух.

- Не знаю, Грон. Спросим, когда вернется.

- Но он пожелал, чтобы мы поразмыслили над тем, что он рассказал. Я попробовал... Поразмыслить и представить...

Мат смотрел на Грона с возрастающим уважением. Подобных слов он не слышал от него еще никогда.

- Мат!

Это прозвучал уже голос Дие.

- Пожалуйста?

- Не правда ли, он спросил, могут ли у нас быть дети, потому, что хочет, чтобы мы, то есть они, дождались возвращения других людей?

- Да.

- И у нас могут быть дети?

- Я надеюсь, Дие.

- Добрый старик. Он мне понравился.

- Так и должно быть, Дие. Но почему это пришло тебе в голову именно сейчас?

- Потому что он хочет того же, что и я. Чтобы у нас были дети.

Нуа пристально рассматривала голубой ковер на полу. Носком ботинка она чертила какие-то знаки на мягком пушистом ворсе, послушно уступавшем легкому нажиму.

- Я не хочу ребенка.

- Что? Тогда чего же ты хочешь? - взорвалась Дие.

- Тихо! - Голос Грона прозвучал непривычно жестко. - Оставь ее в покое, Дие!

Затем, немного смутившись, он обратился к Мату.

- Я понял то, что он сказал. Во всяком случае, мне кажется, что понял. Кроме одного. Скажи, Мат, как все это... могло произойти?

Мат задумался над ответом, но его неожиданно опередил Эви.

- Почему же, Грон? А как могло произойти все, что случилось с нами?

Тот, кто когда-то был Гиллом, приказал Мату наклонить голову. И Мат повиновался.