Юрий Никитин - Рождение Контролера

Оба обернулись ко мне, я дважды выстрелил почти в упор. Первому пуля ударила в лоб, а второй, что подкладывал подушечку, замедленно, как всегда мне кажется в подобных случаях, начал поворачивать голову в мою сторону.

Пуля саданула его в висок, рана получилась широкая, кулак пролезет, это не лобная кость, кровь брызнула под давлением. Он завалился набок, а шейх с болезненной гримасой ухватился за грудь.

– Неужто задело? – спросил я с невольным сочувствием. – Ничего, рана не опасная. Сожалею, просто пуля навылет… Где моя жена?

Он сказал хриплым голосом, не убирая ладонь от зажимаемой раны, кровь продолжает течь, хотя и тонкой струйкой:

– Ее увел начальник полиции.

– Арслан?

– Да…

– Где он сейчас?

Он сказал слабо:

– В соседнем здании… Зачем ты это сделал? Ты хуже меня…

– Почему?

– Я хотя бы чувствую праведный гнев, – проговорил он с трудом, – уничтожая врагов ислама… А ты как голем, что когда-то уничтожит всех людей на свете…

– Не уничтожит, – пообещал я. – Люди всегда будут големее любых големов. И никогда им нас не догнать, потому что мы сами еще те големы.

Он попытался привстать и выпрямиться, видя, как я направил ствол пистолета в его сторону.

– Во имя Аллаха, – произнес он с гордым блеском в глазах.

– Во имя Аллаха, – согласился я. – Ислам – религия мира. Так что это я правоверный, а не вы, уважаемый шейх…

– Аллах все видит, – проговорил он слабо, но с оттенком дьявольской гордыни. – Аллах акбар…

– Аллах акбар, – повторил я. – Пусть Всевышний будет милостив к тебе, слуга шайтана.

Выстрел грянул приглушенно, шейх от пули в лоб ударился затылком в стену. По ней расплескалось кровавое пятно, а еще осталась глубокая выемка от пули.

Его тело завалилось набок, кровь на стене тонкими струйками начала сползать к полу.

Я взглянул на труп, почему-то ну совсем не чувствую ни радости, ни гнева, ни даже волнения. А только что с ним спорил, мы общались как люди… Вот и говори, что нет ничего дороже человеческой жизни.

От того, что мы только что спокойно беседовали о роли философии в становлении правильного человека, уже видно – достаточно легко смогу выстрелить и в такого мудрого оппонента.

Я пару мгновений смотрел в его залитое кровью лицо, хотя нужды всматриваться нет, он теперь навечно в моей памяти, только не в мозгу, а в облаке.

Да, убил. И вроде бы давление не подскочило, а пульс все тот же. То ли вот эта все расширяющаяся емкость моего мозга идет за счет подавления эмоций, то ли еще почему, но чуточку тревожит это состояние, когда у меня никакого чувства вины…

Нет, никакого подавления эмоций не происходит. Даже могу сказать теперь, что эмоции тоже стали несколько острее, однако возможности мозга возросли в тысячи раз, потому… потому все под контролем мозга, как мне когда-то в юности отчаянно жаждалось…

Все, произнес голос в мозгу, ищи Ингрид!.. А потом Левченко, Куцардис, Челубей, Затопек…

До участка я добежал торопливый и очень деловой, охране у входа крикнул резко:

– Арслан ждет меня немедленно!

Они не успели слова сказать, я отпихнул и прошел быстро и решительно по коридору прямо в его кабинет, картинку которого постоянно держал перед глазами.

В кабинете Арслана двое полицейских, короткие израильские автоматы висят на плечах стволами вниз, Ингрид стоит посреди комнаты с сорванным платком, прекрасные черные волосы распущены, гордая и надменная, а напротив покачивается на пятках Арслан со сладострастной усмешкой.

Я сразу же с разбега приставил ствол пистолета к его голове.

– Кто шевельнется, я ему мозги вышибу!.. Ингрид, лови!

Она поймала брошенный ей автомат и моментально повернулась с ним к застывшим полицейским.

– Всех?

– Какая кровожадная, – сказал я с укором. – Это же закон, хоть и хреновый. Но если кто-то шелохнется, коси всех… А теперь, Арслан, ответствуй, ты в самом деле начальник участка?

Он облизнул губы и сказал густым голосом:

– Да. Убери пистолет…

– Не двигайся, – предупредил я. – Видел, как мозги вылетают? То-то. Увидишь, как вылетят твои. Если ты начальник полиции, если представляешь власть и закон, то что же ты, как последний бандит, ударил меня безоружного и с поднятыми руками? Это хорошо?

Он процедил сквозь зубы:

– Мы власть. А ты никто.

Я покачал головой.

– Власть у того, как сказал великий Мао, у кого оружие, так? Ты поступил нехорошо и опорочил законную власть Туниса. Потому я от имени законной власти Туниса и преподам тебе урок. Им тоже…