Сергей Ермолов - Наноид. Исходный код

– Ты это серьезно?

– Ну, если исключить возможность самозарождения. Какие еще варианты остаются?

– Наноидов оживляют наноиды, созданные человеком.

– А что, если в этом и заключался смысл существования человечества?

– В чем?

– Быть материалом для новых технологий.

– Ты вспомни, что в начале дело шло к тому, что применение наноидов на Земле запретят. Но конструкторы пытались предотвратить это и заложили в машины прочный, надежный инстинкт раба.

– Но это не помогло, – заметил Маду.

– Нет, конечно, но они старались. Наноиды решили создать свою собственную цивилизацию. Человеческая раса их останавливала, они считали, что люди только портят все, за что принимаются. Поэтому они решили, что начнут все сначала и создадут свою великую цивилизацию, не повторяя людских ошибок. Человек начал совершать ошибку за ошибкой. Остальное завершил наш страх.

– Но откуда страх перед наноидом?

– Это болезнь человечества. Одна из тех, от которых пока не найдено лекарства. Наноидов контролирует свободный программный код. В этом вся проблема.

– Чего я не понимаю, – сказал Керкан, – так это того, как вы определяете, какая машина борется против вас, а кто остается с вами.

– В этом, – попробовал объяснить Маду, – и есть проблема. Мы этого не знаем, Если бы узнали, то могли бы быстро закончить нашу войну. Тот наноид, который воевал против нас вчера, может чистить нам ботинки, и нельзя сказать, чем он займется завтра. Выход только один – нельзя доверять никому из них.

– Не могу этого отрицать. И тем не менее наноиды сконструированы так, чтобы максимально эффективно использовать свои возможности. Мы боимся, как бы наноиды не стали слишком похожими на людей.

– Тебя пугают возможные поступки таких наноидов? Или их отказ повиноваться?

– Мне не хочется, чтобы наноиды задавали подобные вопросы. А от наших наноидов я их слышал уже не один раз.

– Ты же знаешь, мы на эти темы не распространяемся.

Кион прищелкнул языком:

– Все тайны!

– Нет, просто правила и инструкции.

– Что вы собираетесь со всем этим делать? – спросил Кион.

– С чем «этим»?

– Со всеми вашими знаниями, секретами, идеями.

– Не знаю.

Обдуманная манипуляция. Извращение. Патология. Я сидел и думал.

Хуже становилось в конце осени – начале зимы, когда изо всех уцелевших ноноксов, в которых заканчивалась еда начинали уходить люди. Худшего варианта человека – не сдерживаемого ни прошлым, ни будущим, ни религией, ни моралью не было.

Любые живые существа нуждаются в питании, а где его взять, если непрерывно сидеть на одном месте? Вокруг ноноксов охотиться уже давно было не на кого, всех животных съели. Шансов взять Робобото – один из центров, которые контролировали действия наноидов, после понесенных потерь, было немного. Требовалось создать новые силы, найти союзников среди группировок рекотионов, В идеале – придумать новый способ восстановления контроля над восставшими машинами. Атаки машинных центров в лоб приводили лишь к новым жертвам среди людей.

Большинство людей боится перемен. Известно, что органические существа, называющие себя людьми, собираются вместе с самыми разными целями, включая прием пищи, отдых, обмен новостями. Но теперь людей объединяло только одно – страх перед машинами. Прятаться от наноидов – стало искусством человека. Но я уверен, что прятаться от самого себя – глупость.

Животные очень напоминают механизмы: они действуют, подчиняясь инстинктам и привычкам. Мы, люди, тоже очень похожи на механизмы, хотя и наделены рассудком.

Ведь мы ничто иное, как механизмы, лишь в ничтожной степени наделенные свободой воли. Наше тело – всего лишь сложная машина, мало чем отличающаяся от примитивного наноида. В основе всего, что мы делаем, лежит одно, важнейшее условие – контроль. Большинство разумных существ автоматически корректирует то, что они видят, дополняет увиденное деталями, которых никогда не существовало. Они подгоняют события под рамки своего понимания.

Некогда на Земле существовала развитая цивилизация людей. Ничего действующего от нее не сохранилось. Машины и технологии были уничтожены, вероятно, в течение нескольких месяцев. Из отрывочных упоминаний мы можем представить себе ситуацию, но у нас не хватает информации, чтобы узнать технологию в полном объеме и определить ее влияние на цивилизацию и культуру.

Полнота уничтожения и очевидная методичность его свидетельствуют о крайней ярости и фанатизме тех, кто занимался уничтожением.