А Эльстер - Вниз и влево (СИ)

— Вот уж черта с два я замолчу! И знаешь, почему? Ты убила Колесницу! Мою Колесницу!

— Ну и ну! Продолжаешь в прежнем духе, хотя ее Контракт на тебя расторгнут?

— Видимо, у меня дело тоже было не в Контракте.

— Чертов подкаблучник! Ты радоваться должен, что тебе перестанут отрывать руки и ноги.

— Что-то ты сама не радуешься тому же самому!

Тут она заметила, что Милош косится на нее и очень, очень внимательно слушает. Она, оказывается, спорила с демоном вслух! Эльза замолкла, мрачно уставившись в пол.

Последний шаг Колесничего потряс ее так же, как раньше — соприкосновение их Контрактов. Но теперь эта встряска обрела соответствие в ее личном опыте, и сама природа ощущения изменилась. Все встало на свои места. Она поняла: это лишь отчасти был обыкновенный животный страх смертного существа. В гораздо больше степени это был ужас свидетеля чего-то сверхчеловеческого, — такого, как этот его поступок. То, что двигало им на самом деле… должно быть, это было что-то, от чего она все дальше и дальше уходила вниз по своему пути Проклятой…

Странно лишь было, что она знала это потрясение задолго до гибели Колесничего, — словно это был не первый такой случай в ее жизни. Или, может быть… не в ее.

Эльза вышла из оцепенения. Да, теперь, как и раньше, ей оставалось только одно: дотанцевать свой танец до конца. Нет, теперь — тем более!..

Она вызвала Отто:

— Герр Штальберг, я жива. Что у вас происходит?

— Мы приземлились в Вене полчаса назад. Со мной Уберман и Леманн. Едем в центр. Идем к вам. Остальные новости — плохие.

— Я вся внимание.

— Астролог у церковников. Контрактеры профессора — тоже. Их Контрактеры — тоже… Да, вся Пирамида. Захватили даже тех, что были в доме умалишенных. Фройляйн, я думаю, Ватикан надавил на высшее руководство. От абверштелле Вены теперь открестятся.

— Да, возможно… хотя я не разбираюсь в церковных делах и не могу сказать, сколь серьезено может быть их влияние. Но, что касается астролога, пусть себе делают с ним, что хотят. Я думала, что через него они могут добраться до Колесницы, — и, признаться, меня это вполне бы устроило. Но Колесницы больше нет, герр Штальберг. Поэтому мне нет дела и до ватиканцев, и до профессора, по большому счету. Разве что он сейчас поможет нам закончить кое-какое дело, а они могут позже доставить нам проблем.

— Кажется, я многое пропустил. Куда вы направляетесь? Я вас уже вижу. И вы не одна.

— В лагерь повстанцев. Видите ли, меня взяли в плен… Следуйте за мной. Думаю, мы найдем там того, с кем давно хотели побеседовать.

В лагере царило оживление и даже веселье. Горел костер; дым поднимался куда-то в верхние каверны, как в трубу. На костре жарилось мясо, а люди вокруг шумели и пили, празднуя победу.

Милоша и Тадеуша встретили приветственными криками:

— Эй, давайте к нам, братцы! И девушку с собой берите!

— Позже, — ответил Милош, таща Эльзу за руку, — Тадеуш, позови Ткача. Думаю, ему интересно будет, чего нам фройляйн баронесса расскажет.

Он привел Эльзу в какой-то застенок, откуда их явно не услышали бы оставшиеся в лагере. Следом пришел Тадеуш, неся зажженную керосинку. В ответ на взгляд Милоша он сказал:

— Я тоже должен знать.

Тот кивнул и обратился к Эльзе:

— Повернись.

Быстро связав ей руки за спиной, он снова развернул ее к себе и толкнул к стене.

— Я далеко не все понимаю, что тут творится, — сказал он — но про твою пушку уяснил, что она по твоему желанию возникает, и приятного в ней мало. Это у тебя вряд ли теперь выйдет… Но лучше поговорим. Учти, отмолчаться не получится. Я не злой, но дело иногда важнее. Я умею делать людям очень, очень больно, если хочу что-то выяснить. А мне Тадеуш как раз тут рассказал чего-то странное, про какие-то головы взрывающиеся, про провокацию, которую, оказывается, ты спланировала. И еще, помню, тебе самой что-то нужно лично от меня. Вот и давай, по порядку…

— Сначала — ваша очередь, — проговорила Эльза.

— Чего?! — угрожающе вопросил Милош, но тут же взгляд его остекленел, — Чего вы хотите узнать, фройляйн?

Тадеуш, увидев неладное, попытался сделать шаг, — и понял, что не в состоянии двинуть ни одним мускулом. Правда, говорить он мог:

— Эльза! Что ты с нами сделала?!

— Взяла вас под контроль. Его — полностью, тебя — частично. Ты, кажется, хотел что-то узнать.

Тадеуш замолк. Предчувствие беды вдруг возникло — и накрыло его с головой.

Эльза произнесла громко:

— Входите, все четверо.