Вениамин Каверин - Система. Город под куполом (СИ)

— Кто положил?

— Я бы сама хотела бы знать ответ на этот вопрос.

— Эту фотографию изъяли у Артура после взрыва.

— Какого взрыва? — моментально ухватив нить разговора, спросила Евгеника.

Денис понял, что он взболтнул лишнего, но было поздно. Надо было как-то выкручиваться.

— После того самого взрыва, который приковал Артура к инвалидному креслу.

— Я смотрела дело Артура Гладиуса, и там не упоминается причина взрыва, и где это произошло.

— Конечно — это же секретная информация.

— Я надеялась, что вы прольете свет на данное дело.

Денис откинулся в кресле и наполнил опустевший стакан.

— Вы же прекрасно понимаете, я не могу, — пояснил Родин. — Да к тому же не хочу.

— Ладно, я особо и не надеялась на то, что вы возьмете, и все просто так расскажите мне все, — убирая со стола фотографию, произнесла Евгеника. — Хотя у меня к вам еще вопрос, вы знали Кристофера Гладиуса.

— Видел пару раз, давно.

— Он точно не появлялся у вас в последние несколько дней?

— Нет. А что?

— Дело в том, что Артура убили, хладнокровно расстреляли в упор.

— И вы подозреваете в этом Криса?

— По началу он был главным подозреваемым, сейчас проходит по делу как свидетель. И мы не можем его найти, вот я и решила, раз его нет в городе, может он у вас?

— Нет, я его не видел. И уже поздно мне пора домой, — поставив на стол стакан, из которого не сделал и глотка подытожил мужчина.

— Вы так легко приняли новость о смерти старого друга?

— Поживешь с мое привыкнешь к таким вещам, — изрек Денис, надевая шапку.

— Я вас провожу до дома, если вы не против.

— Шататься по здешним улицам, я вам запретить не могу.

Фонарь, который висел над входом в бар, раскачивался под порывами ветра. Небольшая полоска света рассекала ночную тьму, и в этом свете мелькали крупные снежинки, словно белые мотыльки они вылетали из ночной тьмы, мелькали белыми искорками и гонимые ветром уносились прочь. Родин поднял воротник у куртки и, спрятав руки в карманы, бодро зашагал по темной улице. Через минуту его нагнала Евгеника она, ухватившись руками за руль, катила рядом с собой мотоцикл. Первые сто метров они шли молча.

— И не холодно тебе ездить на этой штуковине? — сильнее кутаясь в куртку, спросил Денис. — Может в городе и можно зимой кататься на мотоцикле, но тут ты замерзнешь.

— Не беспокойтесь, я точно не замерзну, — немного улыбнувшись, произнесла девушка.

— Дело твое.

— Вы, полагаю, домой к себе меня не пустите? — поинтересовалась Евгеника.

— Правильно полагаешь.

Они уже подошли к дому Дениса, когда Евгеника достала фотографию.

— Думаю, она должна быть у вас, — протягивая фото Родину, произнесла она.

— Спасибо, — уронил мужчина, беря в руки фото. — Удачно добраться до города.

В доме то же было ужасно холодно, поэтому первым делом Денис бросил в практически погасшую печку еще спрессованного топлива, которое состояло из всякого мусора, и завалился, не раздеваясь на скрипучую кровать. Достав фотокарточку, он, решил включить лампу, которая стояла на тумбочке возле кровати.

Тот день, когда был сделан этот снимок, буквально врезался в память. Тогда они фотографировались на старый пленочный фотоаппарат, который был у Гладиуса, ровно за три дня до взрыва… А теперь Артура нет, хотя он прекрасно знал, что этот день когда-нибудь настанет. Один раз летом Артур заезжал вместе со своим внуком, он уже тогда боялся, что их найдет КГБ, а еще больше он боялся того, что Кристоферу стали, снится кошмары. Это началось, после того как его родители уехали в экспедицию. Тогда помнится, Артур сказал, что лучше он умрет, чем отдаст Криса КГБ. Тогда Кристофер был славным мальчуганом, бегал повсюду с теннисной ракеткой. А теперь Артур убит, а Криса разыскивает КГБ…

— В какой же переплет ты угадил Кристофер? — задумчиво произнес Денис, глядя на снимок с которого улыбался он, Артур и Гилсон.

Пальцы уже привычно бегло касались клавиш, музыка та самая музыка, которую слышал во сне Кристофер, когда ночевал в баре «Страйк» плавно разливалась по комнате. За последний месяц пребывания в доме у Ирвина он научился играть мелодию из грез.

По началу обучение давалась ужасно, но свободного времени было много, поэтому в итоге сегодня ему удавалась играть как тогда во сне. Было чувство, что стоило закрыть глаза, и комната растворится, уплывет, будто и не было ее, вовсе исчезнут все картины на стенах, пропадет с синими занавесками, через которые пробиваются лучи заходящего солнца, не будет небольшого столика, на котором стоит уже остывший чай. Вместо всего этого появится та освещенная зала и мужчины в строгих костюмах, дамы в вечернях платьях с роскошными и немного причудливыми прическами. Но мираж был хрупок, и как только была сыграна последняя нота, он растаял. Парень слегка вздрогнул, когда услышал аплодисменты за спиной.