Игорь Дручин - Ритм галактик (журнальный вариант)

В полдень следующего дня они остановились у той кварцевой жилы, где Краев обнаружил первые блестки золота.

— Что это? — спросил Краев, указывая на жилу.

— Белый камень, — быстро ответил Лаа.

— А еще что?

— Больше ничего.

— Что скажешь ты, Мату?

— Тут еще капелька желтого камня.

— Хорошо, Мату. Ты внимателен, как настоящий путешественник. Запомните, белый камень — кварц и желтый камень — золото, как братья. Они часто бывают вместе. А теперь — вы не забыли счет? Нет? Тогда поймайте ровно десять рыб на обед.

Пока Володя и Тао Ти собирали хворост и разжигали костер, парни наловили рыбы и почистили ее.

— Вот, — сказал Лаа, протянув начищенную рыбу, нанизанную на палку. — Ровно десять.

— А ты что держишь за спиной, Мату? — спросил Володя, заметив некоторое смущение парня.

— Это лишняя, — показал одиннадцатую рыбину Мату.

Насмеявшись вдоволь, Краев объяснил, как считать дальше, если больше десяти. Пока жарилась завернутая в листья рыба, Володя написал на песке три имени друг под другом. Получилось:

ТАО ТИ ЛАА МАТУ

Все с интересом следили за ним, ожидая разъяснений.

— Когда мы говорим, то не обращаем внимания на то, что каждое слово состоит из звуков. Вот, например, есть такой звук «а». Его можно петь: а-а-а! Хороший звук?

— Хороший, — подтвердил Лаа. — Он есть в моем имени.

— Молодец, — похвалил Краев. — Но этот же звук есть и в имени Тао Ти и Мату.

Его спутники засмеялись и начали на разные лады повторять все имена. Володя дал им время освоиться с этой мыслью.

— Звук можно не только произнести, но и записать, — и он медленно прочел написанные имена. — Вот эта буква, которая стоит второй, и обозначает звук «а».

Так же подробно он объяснил и значение других звуков и соответствующих им букв в начерченных на песке словах. Они настолько ко увлеклись, что только запах горелой рыбы вернул их к действительности.

С каждым днем они поднимались все выше и выше по течению большой реки, от привала к привалу, постигая счет и азбуку. Каждое название нового камня или знакомого растения Краев расчленял на звуки и писал на песке, радуясь вместе с ними удачному ответу или огорчаясь ошибке.

На седьмой день на их пути по левому берегу встала непроходимая гранитная скала, отвесно обрывающаяся в воду. Пришлось карабкаться по склону на небольшую гору и обходить препятствие. Когда поднялись на вершину, Краев остановился. Отсюда хорошо были видны окрестности и долина реки. Сразу за пережимом она резко расширялась. Кроме поймы, геолог заметил две террасовидных поверхности, четко выделяющиеся по высоте. В синеватой дали, подернутой дымкой, что-то смутно белело. Когда вышли к реке, начало смеркаться. Краев решил сделать день отдыха — все порядком устали за неделю, — а заодно воспользоваться стоянкой, чтобы посмотреть контакты гранитной интрузии.

Утром, оставив юношей в лагере, Володя и Тао Ти не спеша поднимались по склону, уходя все дальше от реки. Он отмечал про себя частое чередование песчаников и глинистых сланцев с углистыми примазками. Скоро они вернулись в лагерь. Здесь их ждал приятный сюрприз. Мату подстрелил небольшого зверя, похожего на водосвинку. После надоевшей рыбы жареное на угольях мясо показалось особенно вкусным.

Пора было трогаться дальше. Выдернув колья, Володя встряхнул палатку, и из нее выкатился кусок каменного угля.

— Вот это номер! — удивился он. — Откуда он взялся?

— Я нашел, — сказал Мату. — Просто совсем забыл.

— Где? На берегу?

— Не совсем так. Немного повыше.

— Далеко отсюда?

— Вон там, шагов триста будет.

Любопытство одолело верх над осторожностью, и Краев в сопровождении Мату отправился посмотреть место находки. Здесь крутизна склона возрастала, и в подмытом обрыве, среди черных песчаников, виднелся наклонный пласт каменного угля.

— Ну, Мату, ты прирожденный геолог. Это не просто черный камень, это горючий камень — уголь. Если он еще и коксующийся, то ты просто клад отыскал.

Подобрав с десяток небольших кусков, они вернулись в лагерь. До сумерек шли по реке, удаляясь от негостеприимных гор. Ужинали всухомятку вяленым мясом из неприкосновенного запаса. Краев бросил в костер подобранные куски угля. Они быстро разгорелись и горели долго и жарко. Несколько выгоревших кусков геолог вытащил из костра. Остыв, угли превратились в пористый кокс.

Весь следующий день они шли, почти не делая привала. Краев обещал отдых возле белого пятна, которое видел с вершины горы. Когда оно замаячило вдалеке, геолог не спускал с него глаз. Издали было заметно, что река в том месте подмывает высокую террасу, покрытую густым хвойным лесом. Чем ближе они подходили, тем становилось яснее, что белая часть обнажения несет следы горизонтальной слоистости. Спустившись к обнажению, Володя облегченно вздохнул. Это были чистейшие кварцевые пески. По геологической привычке он внимательно осмотрел разрез сверху вниз. Пески были перекрыты пятиметровым слоем синеватых илистых глин, на которых под небольшим прослоем торфа лежали бобовые железные руды мощностью около метра.