Игорь Дручин: Полигон неожиданностей (журнальный вариант)

Правда, среди них не оказалось ни одного космонавта, а именно он, по положению, и должен был возглавлять экипаж… Может, потому, что пятый всегда был командором и пытался заставить группу работать по своему уставу, и происходили срывы. К счастью, на четвертом курсе космонавты в связи со специализацией образовали собственные группы, а экипажи экспедиционных факультетов формировали по прежнему принципу — по одному специалисту с факультета, и можно было надеяться хоть на этот раз поработать своей группой. Майка была ярко выраженным космобиологом, и, конечно, все это великолепие комнатного сада — дело ее рук. Миша рассказывал, что это увлечение спасло их группу от расформирования, так как ее комната была предметом паломничества не только курсантов биофака, но и разного начальства, начиная от директора и кончая начальником космоцентра Василием Федоровичем Алферовым. Когда директор узнал, что Майка из этой самой, разнесчастной, группы, он вызвал ее к себе, и они беседовали часа полтора. С тех пор группу оставили в покое и перестали с ней экспериментировать…

— Прости, Саша! Заставила тебя ждать.

Размышляя о своих друзьях, Макаров не услышал, как вошла Майя.

— Давно тут?

— Час двадцать, — сказал он и взглянул на часы. Все знали, что Саша еще с лабиринта завел привычку определять время на глазок, а уж потом смотреть на часы.

— Так уж и час двадцать, — поддержала Майя традицию друзей деланным скептицизмом помогать Александру вырабатывать полезную привычку.

— Час семнадцать, — поправился Макаров. — Ну, говори, зачем я тебе понадобился?

— Не ты, Сашенька, не ты!

— Ну, знаешь ли!

— Просто кто-нибудь из наших, — она улыбнулась, видя, как у Макарова от возмущения начинается медленное покраснение от кончиков ушей до подбородка — доплерово смещение, по выражению остряка Смолкина, что всегда выдавало в нем сильное волнение. — Есть важные новости!

— О практике?

— Ты как всегда проницателен. Именно о практике. Есть четыре места на Луну.

— Нас не возьмут.

— Почему?

— Слишком одиозная группа. Чего стоит один разбор на Ученом Совете.

— Отбор кандидатов — по личным баллам.

— По личным еще можно потянуть.

— Причем, один кандидат уже утвержден.

— Ты?

— Ага.

— Поздравляю. Сима всегда говорил, что ты далеко пойдешь. Остановки: Луна, далее везде!

— Нахватались у Симочки доморощенных острот! Говорю же баллов нам не занимать. Главное не это! Алферов предложил после отбора кандидатов групповое испытание на полигоне в условиях, приближенных к Луне.

— Понятно. Вот тут мы и сядем.

— Саша! Откуда такой пессимизм? Ведь в команде на этот раз будут только четверо!

— Именно, я предпочел бы, чтоб было трое. Опять кого-нибудь подсунут.

— Почему подсунут? Нас же четверо?!

— Не понимаю. Тебе-то зачем рисковать?

— Сашенька! Неужели не ясно? Групповые испытания проходят все. Я утверждена как кандидат — не более! Правда, мне предоставили право выбора группы.

— Так поищи экипаж поудачливее!

Майя покачала головой.

— На профессиональную практику нас пошлют по разным местам, и только на Луне мы можем быть вместе. И хватит об этом. Я ведь могу и обидеться!

Час спустя друзья сидели в институтском сквере. Ждали Симу Смолкина. У него оставался последний экзамен по теории вождения. Сима водил любые наземные транспортные средства, и никто не сомневался в успехе. Прикидывали вероятных соперников. Наиболее реально претендовал на путевки слаженный экипаж Сергея Самохвалова. Они имели в сумме шестьдесят два балла. По шестьдесят одному оказалось у четырех команд, Учитывая, что отбирать будут лучших, можно составить еще три-четыре группы с таким же количеством баллов. У Майи за семестр набралось семнадцать баллов, У Саши — шестнадцать, у Миши Субботина — пятнадцать.

— Если Сима сдаст даже на четвертак, мы сравняемся с Самохваловым, — закончил расчеты Саша Макаров, — а проходной, скорее всего, шестьдесят.

— Не очень утешительно, — охладил его пыл Субботин. — Самохваловцы на групповых всегда набирают два-три призовых балла.

— Мальчики! Пошли бы узнали, как он там, — с беспокойством сказала Майя. — Посчитать успеете.

Миша отправился к зданию института. Экзаменационные автоматы располагались на первом этаже. В зале могли готовиться одновременно не более десяти студентов. Экзаменующийся подходил к автомату, запрограммированному в пределах курса, и, нажимая на кнопку, получал белую карточку с вопросами, в углу которой тут же воспроизводилась электрография студента. Электрография служила для опознания отвечающего, что исключало возможность подмены карточки или сдачу экзамена за товарища. Карточку полагалось заполнить за десять минут. Ответы наносились графически или в двоичной системе: да или нет. Если студент правильно отвечал на все вопросы за пять минут, он получал дополнительный балл, если хотя бы один ответ оказывался неверным, выбрасывалась зеленая карточка, и экзамен начинался снова. Три неверных ответа означали переэкзаменовку, провал экзамена…

Читать дальше