Сергей Панченко - Ветер. Книга 3. За горизонт

– Сова – это крупный хищник, которому для выживания требуется регулярная и обильная добыча. Скорее всего, если они и выжили после урагана, то умерли с голоду с первые дни.

Так сказала Джейн, и Матвей поверил ей, списав увиденное на собственное воображение. Точке зрения биолога суждено было продержаться не более трёх дней, ибо вскоре остров наводнили совы, охотящиеся на непомерно расплодившихся леммингов. Наступало время первого экологического равновесия. Восстанавливающаяся с каждым годом природа не могла не радовать немногочисленных выживших.

– Матве-е-ей! – окликнул его напарник по рыбацкой команде. – Чего задумался? Крути накидку.

Старый брезент, пропитанный тюленьим и медвежьим жиром, защищал экипаж шлюпки от воды во время дождя или шторма. Матвей встрепенулся. Мысли унесли его от этого места далеко, как по расстоянию, так и по времени. Он вспомнил, как всё начиналось. Чёрная полоса ветра отчётливо стояла у него перед глазами, будто видел её только вчера. Она вызывала томление души, как от приближения неизбежной глобальной опасности. Тогда он не понимал и не знал, что его ждёт, сколько всего придётся перенести. Заточение в Чёрной пещере, осознание конца мира после выхода наружу, долгие годы жизни в ней и, наконец, поход на север, закончившийся спасением сестры.

Матвей скрутил край брезента и синхронно с Павлом принялся закручивать его, чтобы закрепить на надстройке над носом шлюпки.

– Капраз сказал ночевать на воде. Медведей на северном острове столько развелось, хоть отстреливай. Беречься велел, – солидно, будто капраз лично передал ему этот приказ, произнёс Павел, бывший матрос с подлодки.

– Да разве это сон будет? – Матвею не нравилось ночевать в шлюпке. В ней было тесно. Ноги и руки сразу же затекали из-за неудобного положения. Ночь проходила в каком-то нервном забытьи, отчего наутро появлялось ощущение раздражения и снижение работоспособности.

– Автомат дадут, и пять патронов. Если на берегу будут медведи, велел добыть и страху на них нагнать, чтобы не лезли к людям, – снова поделился конфиденциальной информацией напарник.

– Класс, ещё и медведей на прицепе тащить.

– Шкуру возьмём, да мясо. Мяса мы точно недоедаем, одна рыба да хрень болотная, от которой я чесаться начинаю.

– Мойся чаще, – посоветовал Заремба.

– Это аллергия на водоросли, мне Григорович сказал. Зудящие аллергические высыпания.

– Тогда не мойся вообще.

Павел закатил глаза и продолжил закреплять кожаными тесёмками брезентовую накидку.

– Всё здоровье я с этими рыбалками потерял, – заохал, как старый дед, Павел. – Нет, я серьёзно. На воде холодно и сыро, я потом месяц с соплями хожу, да ещё и спину, бывает, прихватит. Гоняют нас, одиночек, как расходный материал.

– Ладно, не нагнетай, Павел, – не поддержал разговор Матвей. – Знаешь, мы с отцом недавно гуляли вдоль берега, и ему пришла на ум интересная идея.

– Да? У бати твоего времени свободного теперь навалом. Что он там придумал?

– Не завидуй, а то и у тебя будет такой же повод ничего не делать.

– Тьфу-тьфу-тьфу, я просто вспомнил, что у него рука не действует. Не томи, делись.

– Ладно. Мы гуляли вдоль той бухты, куда почти не наносит водоросли.

– Серпянки что ли?

– Да, вдоль неё. Там же выход из неё почти перекрывается мелководьем.

– Ну, это всем известно и что?

– Отец предложил закрыть её камнями от моря, а в самой бухте начать разводить рыбу.

– Какую рыбу?

– Любую, которая питается чем попало, водорослями, отходами, да чем угодно, хоть дохлыми тюленями. Надо до нереста наловить её и выпустить. Мальков потом отсадить отдельно, продержать до следующей весны и выпустить в водоём. Эти тонкости надо с Джейн обсудить. Нам показалось это реальным. Всё лучше, чем надеяться на случай в море.

– Не знаю, трудоёмко это и непонятно как-то, – Павел был из той категории людей, которые всё новое встречали скептически. – Вдруг они жрать начнут друг друга…

– Нет, ну окуня с селёдкой вместе селить не надо, они всех мальков поедят. С умом подойти, по науке. Только представь, что тебе не надо плыть несколько дней, гребя вёслами, за добычей, которую ты, возможно, и не поймаешь?

Павел задумался. Скепсис забавлялся мимическими мышцами на его лице.

– С одной стороны да, удобно, но с другой каждый день на работу ходить, думать, чем накормить эту прорву, а в море они сами за себя думают.

– Ладно, попрошу отца замолвить перед капразом словечко, чтобы оставить тебя в рыбацкой команде. Солёный ветер, брызги в лицо, романтика.