Андрей Но - Незавидные истории

– Да! – крикнул Словакич. – Именно! Ты же знаешь как женщины или еще какие художники любят дифференцировать цветовую палитру на звучные названия. Они же не говорят «Дайте мне платье цвета 4b0082», они скажут «Можно мне то платье цвета индиго?». Или цвета античной латуни. Да-да, такой есть. И введение такого промежутка цветовой палитры, как цвет Санспри, выглядит уже не как реклама, а как способ облегчить обозначение коричневого оттенка названием известного всем напитка. Не карие глаза, а цвета Санспри, понял? При виде красивой кареглазой девушки, ты не сможешь отдать себе отчет, почему вдруг захочешь хлебнуть бутылочку Санспри. Теперь ты чувствуешь уровень? Вот она, настоящая, незаметная, но влиятельная реклама. А твою чушь я даже видеть больше не хочу… Если не придумаешь ничего внятного в течение двух дней, я заведу разговор с нашим начальником о целесообразности твоего дальнейшего здесь пребывания.

Терри Абботт был разработчиком рекламы низшего звена в монопольной корпорации Эмпатиор, и занимался тем, что пытался внедрить рекламу известных брендов в рекомендации ИИ Эмпатиора при анализе собеседника. И если бы вы спросили Терри, а что это вообще за штука такая, этот Эмпатиор, то он, как и следует добросовестному сотруднику этой корпорации, заученным языком устроит вам мини-презентацию данного продукта и объяснит, почему его непременно стоит брать.

Плюсы:

– восприятие другого человека/собеседника усилено ИИ, анализ на примере двенадцати миллионов изображений мимики и идеомоторики человека;

– на основе анализа ИИ предлагает вам в виде эффектов дополненной реальности оптимальные варианты поведения с конкретным человеком и даже наиболее уместные для него фразы, темы для разговора;

– при разговоре с другим пользователем(!) в правом верхнем углу возникает изображение того, что видит пользователь напротив Вас, то есть изображение вас самих. Это помогает Вам контролировать не только оптимальную речь и поведение, но и мимику;

– благодаря мгновенному анализу, вы сразу распознаете к себе скрытую симпатию или же затаенную неприязнь и даже потенциальную опасность, чего бы вы могли упустить при обычных обстоятельствах;

– уровень спонтанной преступности и социального мошенничества понизился практически до нуля.

Устройство представляет собой линзы, что имплантируются специалистом в роговицу глаз. Утром и вечером необходимо закапывать глаза специальным дезинфицирующим раствором, а на ночь надевать очки для сна, что заряжают устройство для следующего дня. Ежемесячно необходим техосмотр и обновление версии. Пытаться извлечь из глаз устройство самостоятельно опасно для зрения и строго запрещено.

Но если вам удастся разговорить Терри за парой стаканчиков у барной стойки, и он в полной мере убедится, что ваши мозги еще не до конца промыты, как у большинства, он поведает вам уже не в официально-торжественном формате о недостатках этого устройства, о которых на федеральных каналах принято молчать.

Минусы:

– нарушение права на неприкосновенность личной жизни из-за функции сохранения увиденного пользователем в огромной сетевой базе, что может быть просмотрено при надобности министерством внутренних дел;

– скрытая и не очень реклама, проскальзывающая в советах ИИ при анализе другого человека (то, на чем как раз и специализировался Терри);

– регулярные попытки террористических актов с целью свержения действующего режима. Для борьбы с ними было основано спецподразделение – предвосхитители.

Чтобы вы понимали, предвосхитители и были тем самым спецподразделением, что нарушало права на неприкосновенность личной жизни. Так что это еще было хорошим вопросом, кто же кого породил на самом деле – террористы или предвосхитители.

Если кто-то из носящих эти линзы становился свидетелем потенциально опасной идеомоторики и мимики, сигнал и его геоданные тут же регистрировались в сети и на него съезжались предвосхитители, что начинали следить за потенциальным нарушителем. Им было дано просматривать историю увиденного за последние два дня у каждого пользователя, на кого они посмотрят и запросят у закрытой сети данные, поэтому многие при виде них как бы невзначай разворачивали обратно. И не потому, что им было что скрывать. Просто это так неприятно, когда подробности твоей личной жизни бегло и бесцеремонно рассматривает какой-то незнакомый человек. Но многие уже привыкли. Ценой этому стало почти безопасное общество. Почти, потому что оставались те, кто был радикально против этого устройства. И против тех, кто его носит и тем самым поддерживает спрос.