Дэвид Зинделл - Война в небесах

— Чего я всегда хотел по-настоящему — это жить, и смеяться, и любить много-много красивых женщин. Но и еще чего-то, всегда чего-то большего. Всегда были звезды, Паренек. Вот они, огни галактики, — кажется, рукой до них подать, но только пилот на лучшем из легких кораблей, овладевший Великой Теоремой, может надеяться добраться до них, даже если всю жизнь будет странствовать. Бардо никогда не перестанет быть Бардо, понимаешь? Но при этом Бардо всегда становится Бардо, и началось это еще до того, как он пришел в Дом Погибели, где старшие послушники смеялись над ним за то, что он по ночам писал в постель. Если ты спросишь меня, кто же такой Бардо на самом деле, я, пожалуй, ответил бы так: это человек, стремящийся к росту, как никто другой.

— Вот и расти, — просто сказал Данло.

— Да. Пожалуй. А теперь, если мы уже закончили обсуждать судьбы вселенной, я бы заказал что-нибудь поесть и выпил пару бокалов вина. Ты знаешь, что Летний Мир, помимо зерна, прислал нам сто ящиков огненного? В последний раз я его пил еще до войны, ей-богу, а это было чертовски давно!

Бардо хлопнул Данло по плечу, улыбнулся ему с полным пониманием и пошел искать послушника, чтобы заказать ему обед.

Есть дверь, что ведет в свет внутри света и мир внутри мира. Я вернулся, чтобы показать вам ключ, отпирающий эту дверь.

Война родится от напряжения, существующего внутри всякого мира, а мир — от вызванного войной изнеможения.

Война заставляет людей проявлять свои наивысшие возможности и готовит дорогу для новой жизни, как день, озаряющий ночь, — этим она и дорога человеку. Но она же, как ночь, поглощающая день, отнимает у людей их драгоценные жизни со всеми их возможностями, и за это матери, и воины, и малые дети, глядя на огненные водородные шары в небе, ненавидят ее, как худшее из зол.

Подсчитать всех, кто погиб во время Войны Богов, должно быть, никогда не удастся. Тысячи пилотов, павших в космических битвах, погибшие божки и кольценосцы составляют лишь крохотную долю тех, кто перешел на ту сторону дня в пределах Цивилизованных Миров. Одни историки, в том числе и лорд Бургос Харша, оценивают потери в сорок пять миллиардов человек, другие считают, что к этой цифре следует добавить не меньше пяти миллиардов. Никто не знает, скольких человек не стало, когда звезда планеты Хелаку превратилась в сверхновую: хелакийцы никогда не проводили у себя переписи, полагая, что людей недопустимо пересчитывать наподобие золотых монет. И что сказать об Ивалуне, где три миллиарда жителей вымерло от загадочной повальной болезни перед самой битвой Десяти Тысяч Солнц? Что это — оплошность генетиков, работавших над очередным видом биологического оружия, или какой-то вирус-мутант, поражающий время от времени изолированные народы?

Трудно определить даже, когда эта война закончилась — и когда началась. Что послужило истинной причиной массовых убийств на Азур-Байтае — переворот, устроенный рингистами против тамошних архатов, или новый цикл нескончаемой междоусобной борьбы, вот уже десять тысяч лет терзающей эту злосчастную планету?

Большинство историков Ордена склонно считать точной датой окончания войны 47-е число глубокой зимы 2959 года.

Именно в этот день лорд Сальмалин Благоразумный сдал свой флот Бардо, и в то же утро было объявлено, что Мэллори Рингесс вернулся в Невернес, чтобы положить войне конец. Но Данло, хотя и принявшему облик своего отца, было совсем не просто разом покончить со всеми проявлениями насилия среди триллионов человек в трех тысячах миров. Можно ли помешать волне-цунами обрушиться на берег, а крупной голубой звезде — взорваться, если она уже начала рушиться вовнутрь, повинуясь собственной сокрушительной силе тяжести? Данло, как он сказал Бенджамину Гуру в соборе, не мог помешать людям убивать друг друга, если они действительно хотели этого. Но они, конечно, не только этого хотели, и Данло, едва оправившись после приступа дурноты в соборе, стал помогать людям Цивилизованных Миров находить пути к миру.

Многое из того, о чем они с Бардо говорили в Утренней башне, понемногу осуществлялось. Когда дни глубокой зимы стали укорачиваться, приближаясь к Новому году, Данло отправил Демоти Беде на Тиэллу на “Жемчужине бесконечности”, корабле Елены Чарбо. Сабри дур ли Кадир, Аджа и другие пилоты Нового Ордена сопровождали их сверкающим строем. К ним присоединилось немало пилотов Старого Ордена, которые, пройдя через войну, обнаружили в себе призвание спасать от разрушения звезды Экстра.