Николай Зеляк - Дорогу осилит идущий. Фантастическая повесть

Родители его, Иван Тимофеевич, да Ефросинья Яковлевна тихо радовались, глядючи на чадо своё единственное, чадо своё ненаглядное. Добрый работник вырос, да великой набрался силушки. И стал Илюшенька незаменимым помощником отца своего, в его тяжёлом крестьянском деле.

А труд крестьянский, тяжёлый и часто не благодарный, начинался ранней весной и заканчивался поздней осенью. И работы каждый божий день было непочатый край. Делать, не переделать. И труд этот крылся в том, чтобы, пядь за пядью, отвоевывать у леса дремучего полюшко, которое потом можно было пахать, да сеять на нём хлеб.

Нужно было корчевать вековые корни, да уносить их на край поля и бросать в овраг глубокий. И корней этих на полюшке было видимо-невидимо. Да толстые все и глубокие. А кроме корней были ещё и камни разные. Большие и маленькие. С малыми камнями справиться было легко. А вот для больших камней требовалась силушка, и немалая. Тяжело было Ивану Тимофеевичу управляться на полюшке, когда Илюшенька был малолетним. И пришло великое облегчение, когда он вошёл в силушку свою богатырскую.

Быстро стала двигаться работа по очистке полюшка. Спориться стала она. Илюшенька так работал, что его батюшка да матушка только дивились, да одобрительно переглядывались друг с другом.

Иван Тимофеевич радостно говаривал:

– Погляди мать, какой помощник у нас вырос! Какой кормилец появился на старости лет. Пригожий, да работящий. На такого работника можно смело доверить своё полюшко. Не подведёт он.

Ефросинья Яковлевна дополняла его слова:

– Отец, а молодец то какой наш сыночек. За такого всякая девица-красавица с великой радостью выйдет замуж! И будет она за ним, как за каменной стеной, жить и горюшка не ведать.

Иван Тимофеевич согласно кивал своею седой головой.

– Правду говоришь мать, чистую, как ключевая водица, правду.

А как шёл, как вышагивал Илья вечером по улице, после тяжкого труда на полюшке. Как шёл он к другим парням на опушку леса, чтобы поиграть, да повеселиться. Это, надо было видеть: каким, он соколом выступал! Словно и не было никакой усталости. Словно и не ворочал он день-деньской камни великие, да не выкорчёвывал корни длинные и глубокие.

Спина прямая, голова высокая, походка лёгкая. Белая рубаха туго обтягивает могучую грудь. Лапти лыковые, новые. Русые кудри шевелит вечерний тихий ветерок. Голубые глаза светятся. Идёт, одно загляденье.

Парни завидовали его росту высокому и стати дивной. Некоторые из них недолюбливали его и боялись. Боялись его силушки. А недолюбливали, потому что были не такие видные, как Илюшенька. Это один он был такой на всю деревню, который всем взял – и статью, и красотой, и силушкой.

Илья, по природе своей, был прямодушным и добрым. Однако терпеть не мог несправедливости. Не любил хитрых, да хвастливых. Поэтому у него набралось немало недоброжелателей и завистников. Но Илья был великодушным человеком и прощал своим недругам их мелкие пакости и проделки. Он был выше всех интриг и тайн деревенских. Не интересовали они его. Совсем не интересовали.

Илья мечтал об ином. О том, как и где применить свою силушку и натуру благородную на пользу людям. Но мечта эта тайная и заветная была ещё смутною, и не понятною для него. Конечно, работать на полюшке это хорошо. Но он уже тогда чувствовал, что мерить свою жизнь размерами одного полюшка – это мало, очень мало. Его душа рвалась на простор великий. Он стремился в мечтах своих, пока ещё неясных, стать защитником того самого полюшка, на котором его родные батюшка и матушка работали. И такие, как они. Да и он сам тоже…

А ещё, когда он хаживал по улице своею лёгкою походкой, то на него невольно засматривались девицы-красавицы. Кто с удивлением, кто с нежностью. Смотрели и нескромно вздыхали – ах, какой молодец идёт, какой ладный, да пригожий! Вот бы такого себе в женихи. За ним жизнь была бы, как за каменной стеной. Живи и радуйся.

Однако равнодушен был Илюшенька к их нежным взглядам, да нескромным вздохам. Не откликалось его молодецкое сердце на их тайные чувства и переживания. Проходил он, мимо них, ничего не замечая.

Но однажды, идя вместе с друзьями на опушку леса, он увидел её! Ту самую. Единственную. И звали эту девицу-красавицу Алёнушка…

Её изба находилась недалеко от того места, где собирались летними вечерами деревенские парни и красные девицы, чтобы песни петь, да хороводы водить.

Сидела она на крылечке и глядела своими распахнутыми глазами на улицу. И увидел Илюшенька в глазах её синих сказку недосказанную, быль-небылицу и чудо чудное. Были похожи они на бездонное синее небо, которое как не стараются затянуть летучие тучки, но никак закрыть не могут. Ладная да хрупкая, кроткая да улыбчатая девица Аленушка, нежданно-негаданно, тронула его молодецкое сердце. Незаметно, но властно.