Виталий Полищук - Незримое, или Война в иномирье. Монасюк А. В. - Из хроник жизни – удивительной и многообразной. Книга вторая

– Тот, кто додумается, как мы сможем взять власть, получит три миллиона евро. Как премию, на свой заграничный счет.

Атмосфера склепа сохранялась еще десяток секунд, потом все зашевелились, загремели отодвигаемыми креслами, заговорили все разом.

Впрочем, заговорили вполголоса, все чувствовали состояние своего патрона, и не хотели оказаться напоследок «под раздачей».

Естественно, не миллионных сумм.

Ярмарка Фримена действительно была великолепной – множество аттракционов предстали перед взором Бейтса сразу же, как только он миновал входные ворота. Кроме колеса обозрения, которое Бейтс увидел издали, еще до того, как они подъехали к пустырю, на котором развернулась ярмарка, здесь были карусели, и даже «русские горки». В России, впрочем, их называют «американскими горками».

Был воскресный день, народу на ярмарке было много. Здесь были не только жители Фримена и окрестные фермеры, но и множество приезжих из соседних городков. Подъезжая, Бейтс обратил внимание, что сотни автомобилей стоят возле ограждения, а когда он парковал свою машину, подъехал огромный автобус, и которого начали выгружаться пассажиры целыми семьями – с детьми, собаками и сумками с едой.

Вряд ли это были туристы – скорее всего, на автобусе приехали горожане одного из соседних городов.

Бейтс сразу же увидел и нескольких знакомых. Это были пожилые люди, мужчины и женщины, с которыми много лет назад он вместе учился в школе, устраивал детские шалости, проводил свободное время.

Где-то тут, в толпе, возможно, были и его первая любовь, и лучшие друзья, и самые заклятые враги.

Саймон шел впереди, Бейтс – следом за ним. По бокам центральной аллеи стояли будки, в которых торговали сладостями, хот-догами и напитками.

Дорожка вела к центру ярмарки, где высилось колесо обозрения. Здесь-то их с Саймоном пути-дорожки и разошлись. Подходя к «чертову» колесу, Бейтс увидел у ограждения группу мальчишек и девчонок, которые, при виде Саймона замахали руками, а кое-кто и приветственно выкрикнул что-то молодежно-сленговое. Вроде: «Хай, мышонок!», еще что-то, по мнению Бейтса, обидное.

Однако Саймон не обиделся, наоборот, замахал руками в ответ, что-то выкрикнул, а потом повернулся к Бейтсу и сказал:

– Дядя Гил, здесь мои друзья, из нашей школы. Ты как, не будешь возражать, если мы вместе потусуемся?

Насчет слова «тусуемся» Гил, конечно, мог бы возразить. Но воспрепятствовать желанию племянника пообщаться в выходной день с одноклассниками-друзьями было бы не по-товарищески.

– Ладно, Саймон. Вот тебе 50 долларов, встречаемся через два часа. – Он показал рукой на видный со всех сторон ярмарочный замок с башней, на которой были большие часы. – Встретимся под часами. Ну, беги. Да, и на «русские горки» без меня не соваться, договорились?

– Конечно, дядя Гил.

Улыбаясь, Бейтс наблюдал, как племянник, подбежав к ребятам, тут же принялся что-то взахлеб рассказывать им. Судя по некоторым специфическим жестам рук, Саймон рассказывал об утренней рыбалке и величине выловленных им с дядей рыбин.

Когда ребята стайкой двинулись в направлении боковой дорожки, ведущей к основным аттракционам, Бейтс потихоньку пошел, куда глаза глядят. Внимание его привлек щит, над которым было намалевано крупными белыми буквами по синему фону: «Попади в дурака!» Подойдя ближе, Гил Бейтс увидел, что в середине дощатого щита вырезана дырка, которую заполняла голова клоуна: рыжие волосы всклочены, вокруг глаз и рта – белое обрамление, на месте носа – шарик оранжевого цвета. Голова подмигнула Бейтсу, который, подойдя ближе, очутился у стойки, возле которой стоял средних лет мужчина в рабочей спецовке. На стойке стоял поднос, на котором высилась гора бейсбольных мячиков.

– Ну что, сэр, вмажете мячиком по глупой голове? Всего три доллара!

Бейтс с изумлением смотрел на происходящее. Какой-то парень сунул в руку служащему три купюры, взял мячик, примерился, прицелился и с размаху вмазал прямо в лоб клоуну. Голова охнула, исчезла из дырки, но через несколько секунд вновь висела над землей, глупо улыбаясь и ожидая следующего желающего «вмазать» по ней.

Гилмори Бейтс в изумлении задрал брови.

Было чему изумляться. Когда-то, до отмены рабства и сразу после, этот аттракцион был одним из любимых американцами – белокожими мужчинами и подростками.

Потому что голову высовывал в дыру всегда чернокожий. И поэтому его охотно лупили мячиками белые посетители ярмарок.