Андрей Киров - Сказка про доброго дракона. Сказка для взрослых

Староста спустился по склону к пещере, стараясь не испачкать сапоги, земля была влажной, местами глинистой, подошёл к входу. Внутри темно и ничего не видно, набрался храбрости, пробормотав: «Эх, где наша не пропадала!» – мужчина был не трусливого десятка, кашлянул и уже громче сказал:

– Здравствуйте, господин дракон! Разрешите войти?

– Да, да, – услышал Власик голос человека, – входите, пожалуйста!

«Неплохое начало, – ободрился староста, – если „пожалуйста“. Дракон, значит, у нас будет не грубиян и хам, как есть в других селениях, например в Вячкинском уезде, тамошний дракон никогда старосте и людям не говорил „пожалуйста“, а только: „болван“, „идиот“, „казнокрад“, „я вас всех насквозь вижу“». И в самом деле насквозь видел; староста оказался с рыльцем в пушку, подворовывал из общественной казны, боялся его и ненавидел.

«Может, если дракон у нас культурный господин и не слишком кровожаден, удастся договориться на приемлемых условиях, чтобы не очень была дань обременительной для нашего села, ну а девственницу постараемся ему выбрать… да выберем какую-нибудь невзрачную, что он в них разбирается, что ли? Ему не всё равно, какую есть? Главное, чтобы на зубах похрустывало!» – староста даже удивился, какие ему циничные начали приходить мысли в голову.

Пантелеймон Спиридонович после ответа Власика смелее шагнул в пещеру. Его самого разбирало любопытство увидеть настоящего живого дракона, и даже что-то вроде гордости начало пробуждаться в душе, что у них теперь будет свой дракон, умеющий летать и извергать прямо из пасти настоящий огонь, а то он на сходках старост даже чувствовал себя неполноценным в некоторой степени перед старостами посёлков, где были драконы. Теперь и он имел полное право держать гордо голову на этих собраниях. И ещё ему, как какому-нибудь незрелому отроку, хотелось увидеть, как дракон пускает из пасти пламя. Можно сказать, что настоящий дракон в понимании старосты и других людей только такой – умеющий при случае выбрасывать изо рта реальный огонь. Тут дядя Власика точно угадал в этом пункте психологию людей.

Когда староста увидел дракона, когда у него глаза немного привыкли в пещере – было полутемно, то он заподозрил какой-то подвох, но сразу не разобрался. По виду, да, это был самый настоящий дракон, каких он несколько раз видел, пролетающих по своим делам над лесом или над их полями. Но что-то в этом драконе было не так, чего староста пока не мог взять в разумение.

Староста слегка нагнулся в поклоне, как этого требовал этикет того времени при знакомстве с драконом, и сказал:

– Разрешите представиться, староста села, над которым вы соизволили взять… так сказать, шефство над нами, Пантелеймон Спиридонович Завьялов. А вам можно просто называть – Пантелеймон.

– Влас Ихтиозаврович Рептилоидов! – отрекомендовался Власик и тут же, краснея, хотя староста этого и не заметил, добавил: – Меня можете тоже называть по-простому: Власик.

– Хорошо, хорошо, – быстро согласился староста, смелея, – в приватной беседе можно и так, но на людях, многоуважаемый Влас Ихтиозаврович, лучше обращаться по имени-отчеству, а то уважения не будет от народа. Тут главное – честь и достоинство сохранить: люди это любят по отношению к вышестоящему начальству, а тем более если это дракон, так и соседи в округе нас будут уважать при живом драконе, к тому же с таким внушительным отчеством и фамилией! Так что я уж вас буду представлять по полной программе, да и вы не забывайте, когда столкнётесь там на прогулке в лесу или полетите по своим делам, с нашими мирянами выглядеть погрознее и повнушительнее.

«А дракон-то, – мелькнула у старосты неожиданная мысль, – уж не малахольный ли? Судя по рассказам других старост, у кого какие драконы: хамы, грубияны злобные. А с этим, может быть, и договориться можно будет».

– Вы не возражаете, если мы выйдем на воздух? А то у вас тут темновато.

Власик согласился, кивнув головой и нахмурив брови, дескать, можно и так, и облегчённо вздохнул, что первый контакт с человеком проходит в позитивном ключе, и они выбрались наружу.

Когда они вышли, староста незаметно для Власика присмотрелся к нему повнимательнее и понял, что он заметил в драконе не так, когда его увидел в первый раз, – у этого дракона глаза были добрые.

«Ну, – ещё больше смелея, подумал староста, – теперь точно договоримся, и этот ящер не будет для деревни обременительным. Из девственниц найдем ему какую-нибудь завалященькую на первый раз, вон у Верки, большой любительницы выпить, две дочки: старшая страшна, как запечный домовой, ни кожи, ни рожи, по поговорке, и сама дылда под два метра ростом, никто замуж из деревенских парней не берёт. В прошлом месяце хотели сосватать за сынка бухгалтера, а тот говорит: „Да я лучше на кикиморе болотной женюсь, чем на Алинке“. Так её имя. Ну а там посмотрим, как дело пойдёт».