Филип Фармер - Миры Филипа Фармера. Том 05. Мир одного дня - Бунтарь, Распад

— Все это чепуха. Ни в каком лечении я не нуждался. Мне нужно было только осознать, что я… не все эти люди, не кто-то из них. Я Бейкер Но Уили и никто другой, даже если государство упорно именует меня Джефферсоном Кэрдом.

— Мне необходимо было в этом убедиться. Надеюсь, что мне и правительство удастся убедить.

— Если они ошиблись, они знают, как исправить свою ошибку.

Через три субдня Кэрд получил телеуведомление и официальную бумагу о своей скорой выписке. Его охватил легкий трепет — он сам не знал, от радости или от страха. Он говорил себе, что будет счастлив уйти из этого курятника, но радость его была не столь сильной, как он ожидал. Так же, наверное, чувствует себя воспитанник сиротского приюта, которому внезапно объявляют, что ему пора уходить и стараться как-то выжить в мире взрослых.

Он спросил своего доктора, не обязан ли он своим освобождением влиянию ее бабушки, всемирного советника.

— Никакие связи вам бы не помогли, если бы все обследовавшие вас психики не порекомендовали вас выписать. Моя рекомендация, конечно, была самой весомой.

— Но ведь вы просили свою бабушку помочь?

— Думаю, даже жители каменного века использовали свои связи, чтобы помочь себе или другим.

— Значит, и вы использовали?

Она улыбнулась и промолчала.

Вечером очередного вторника, перед отъездом, в его честь устроили вечеринку, где присутствовали пациенты, медперсонал и несколько ганков. Кэрд немного выпил, получил от трех женщин, включая Бриони, признание в любви и долго утешал Донну Клойд. Она, крепко обнимая и целуя его, шептала:

— Не знаю, что со мной будет. Я ну совсем не чувствую себя преступницей. А ведь, если я не проявлю искреннего раскаяния и сожаления так, чтобы мне поверили, мне конец.

— После инъекции анти-ТП ты можешь лгать. Вот и лги.

— Ты тоже лгал?

— Нет, мне в этом не было надобности.

Он не знал, последует ли она его совету, но ничего лучшего предложить ей не мог. Незадолго до полуночи он попрощался с каждым участником вечеринки в отдельности. Брускино поцеловала его и сказала:

— Удачи тебе, святой Джефф.

— Спасибо за все, — сказал он, входя в цилиндр. — Может, я еще увижусь когда-нибудь с кем-то из вас.

Кэрд сомневался, что такое случится, и ему было грустно от этого. Но в этой ситуации ничего не оставалось, как только грустить. Он надеялся, что сделал хоть что-то хорошее, пока был здесь.

Дверца закрылась, и последними, кого он увидел, были доктор Брускино, Донна Клойд и Бриони Лодж. Все трое плакали. Какой бы ни была причина их слез, пусть поплачут. Это облегчает боль.

В следующий вторник Кэрд проснулся на манхэттенской эмиграционной станции, в огромном здании, занимающем три квартала по 12-й авеню и Западной 34-й улице. Чуть восточнее находился проезд Вест-уэй и Гудзонский эмиграционный порт, а в нескольких кварталах к северу — мост Нью-Линкольн.

Кэрд вышел из своего цилиндра в гомон голосов и в кажущуюся, на самом деле хорошо организованную, неразбериху. Им сразу же занялись двое чиновников. Дежурный ганк удерживал телесъемочную группу за веревочным ограждением, пока Кэрд проходил паспортный контроль. Кэрда голографировали, взяли у него образцы голоса, пробу на ДНК (срезав прядь волос) и сняли отпечаток большого пальца. Полученную информацию поместили в компьютер, который подтвердил, что новоприбывший действительно является Джефферсоном Сервантесом Кэрдом, с новым личным номером С-238319 ВТ, гражданином штата Манхэттен, Североамериканский орган, Органическое Сообщество Земля. Дальнейшая процедура предусматривала инструктаж и выдачу адреса временного проживания. Но Кэрду дали пять минут, чтобы он мог ответить на вопросы телерепортера Вильмы Перес Шухен, рыжеволосой дамы с красивыми формами, говорившей быстро и отрывисто.

Шухен спросила его, что он чувствует при возвращении в Манхэттен, свой родной штат, в котором он прожил всю жизнь, кроме нескольких последних сублет.

Кэрд ответил, что он ничего не помнит о той своей жизни и Шухен чертовски хорошо это знает.

Шухен: Сообщество освободило вас и аттестовало как полностью реабилитированного. А как же ваши прочие «я»?

Кэрд: Их больше нет, и я знаю о них только то, что видел на видеопленке или слышал от других. Я имею к ним так же мало отношения, как и вы.

Шухен, держа микрофон у самого рта: Значит, вы продолжаете утверждать, что страдаете расщеплением личности и потому не можете нести ответственность за свои поступки?