Вадим Оришин - CAI

Кай некоторое время анализировал слова собеседника, прежде чем решился спросить:

– Личное мнение субъективно, оно строится на эмоциональном отношении. Эмоции, это последствия химических реакций, происходящих в нервной системе. Искусственный Интеллект, или Машинный Разум по определению не способен испытывать эмоций, так как не имеет органов, для этого предназначенных. Как вы представляете появление личного мнения?

Юрий отрицательно покачал головой.

– Личное мнение вполне может быть объективно. Я считаю, что ты не способен заменить офицеров на поле боя. Не потому, что это мои субъективные ощущения. Это объективное мнение. На поле боя возникнут ситуации, решение которых потребует от тебя большего, чем то, на что ты сейчас способен. Я объективно считаю, что ты не совершенен, и не справишься с поставленными задачами. Именно для этой цели проводятся учения. Чтобы подтвердить или опровергнуть подобные сомнения, которые возникают не только у меня, на деле.

Кай вновь размышлял. Процессоры машины уже достаточно громко гудели, обрабатывая Искусственный Разум.

– Вы можете конкретными примерами аргументировать свои выводы? – наконец, спросил Кай.

– Конечно. Скольких людей ты убил за время операции?

– Более тысячи человек, – сразу отчиталась машина.

– Вот. Для тебя это статистика, и не более. Пока я не спросил тебя о твоем отношении к убийству разумного, ты даже не задумывался о том, что за этими числами в статистике стоят разумные существа, убивать которых, как ты выразился, расточительство ресурсов.

Кай вновь задумался, обрабатывая, анализируя ответ собеседника.

– А как относятся к убийству людей офицеры, живые люди?

Юрий на какой-то миг показалось, что в голосе машины был различим интерес. Но показалось, конечно же, это было абсолютно невозможно.

– А зачем тебе это?

Машина ответила не сразу:

– Собираю информацию для повышения эффективности взаимодействия.

Военный покачал головой. Конечно, чего еще можно было ожидать.

– По-разному. Разные люди в разных ситуация ведут себя по-разному. Потому что у них есть личное мнение. Вот попробуй задуматься, тебе действительно было необходимо убивать всех тез людей вчера?

Машина ответила быстрее, чем обычно.

– Мною был выбран наиболее эффективный выход из сложившейся ситуации.

– Верю, – кивнул Юрий, – а теперь представь гипотетическую ситуацию. Твои враги – мирные жители, которых обманом отправили в бой. У тебя же есть какие-нибудь установки, о том, что убивать безоружных людей нельзя?

– Корректно. Безоружные люди на вражеской территории, в особенности женщины, старики и дети, считаются нейтральными объектами. Я должен избегать ситуаций, ведущих к их гибели.

– Пусть так, – продолжил Юрий, – Так вот, представим, что против тебя вышли эти самые старики женщины и дети. С оружием, не слишком эффективным против твоих железных солдатиков. Но они мешают выполнению поставленной тебе задачи. Что ты сделаешь? Просто примешь их за противников, и уничтожишь, чтобы убрать помеху с пути? Или же найдешь способ свести к минимуму потери среди противника?

Кай задумался, но ответил, все же, достаточно быстро.

– Такие ситуации ранее не были рассмотрены. Используя заложенные во мне алгоритмы поведения, я бы поступил по первому предложенному вам варианту. Однако если исходить из контекста нашего диалога, этот вариант в определенной степени является некорректным. Подтверждаю, в имеющихся у меня данных есть примеры, когда солдатам одной стороны приходилось сражаться с противником, являющимся военизированными мирными жителями. Но ранее не поднимался вопрос о неоднозначности статуса противника. Данные требуют корректировки.

Юрий улыбнулся, забирая свой планшет.

– Вот и обратись к своему создателю, чтобы внесла корректировки. Я на такое не нанимался.

Бывший военный поднялся и покинул вертолет. Ему еще предстояло просмотреть все записи, но и без них материала для отчета было более чем достаточно.

По широкому коридору Генерального Штаба шла группа из четырех человек. У троих безупречные дорогие костюмы, уверенная походка. Двое – высокие, крепко сложенные, коротко стриженные, мужчины, с пистолетами за пазухой, рациями в ушах, и в комичных черных очках. Один – молодой невысокий, щуплый блондин. Четвертый – капитан, изображал сопровождающего. Группа дошла до нужного им кабинета, и капитан постучал в дверь.

– Входите, – отозвался хозяин кабинета.