Евгений Бенилов - Камень

Он записал номер нориного телефона.

4. Концерт

Фуникулер с лязгом причалил к платформе. Зашипели пневматические двери, Виктор вышел наружу и спустился по широкой лестнице, оказавшись на вымощенной брусчаткой площади. Вдоль тротуара выстроилась понурая цепочка такси. В Старом Городе, наверное, туман, вести собственный автомобиль удовольствие небольшое - Виктор сел в головное такси и сверился с продиктованным Норой адресом: "Цветочная аллея, дом 29". Безликий водитель молча завел мотор. Скрипя тормозами, машина съехала по Змейке и свернула к Рынку; вдоль дороги потянулись павильоны и лотки. Редкие пешеходы брели по темным улицам, в воздухе сгущалась туманная дымка. В центре Рыночной площади неразборчиво угадывалась конная статуя основателя Зурбагана, первопоселенца Иеремии Кантора.

Наконец такси свернуло в Цветочную аллею и вскоре уткнулось в высокую кирпичную стену. Виктор расплатился и вышел; расплывчато светя фарами, машина канула в туман. Домишки в два-три этажа и три-четыре окна лепились здесь вплотную друг к другу, перед каждым имелся крошечный газончик. Виктор посмотрел на часы (до условленного времени оставалось три минуты), а когда поднял глаза, то увидал Нору.

- Давно ждете? - девушка была одета в темное меховое пальто до пят.

- Только сейчас подъехал, - Виктор огляделся по сторонам. - Теперь куда?

- Сюда.

Пройдя сквозь неприметную низкую калитку, они оказались в парке.

Вокруг громоздились вековые деревья с толстыми корявыми стволами и смыкавшимися над тропинкой ветками. Уходящую вглубь зарослей мощеную дорожку обрамляли пунктиры ламп, встроенных прямо в каменные плиты. Виктор и Нора прошагали ярдов пятьдесят и вышли на лужайку; блистая сквозь туман тысячей ярко освещенных окон, перед ними высился большой белый особняк.

- Здесь, - сказала Нора.

Они поднялись по широкой мраморной лестнице, Виктор постучал в дверь.

"Добрый вечер, мадмуазель Нора", - приветствовал их вальяжный швейцар. Стены прихожей покрывали медальоны, изображавшие дебелых девиц и доблестных воителей. "Добрый вечер, Анри", - приветливо отвечала девушка. Слева от входа висело зеркало в золоченой раме, напротив начиналась покрытая персидским ковром лестница, ведущая на второй этаж. Нора сбросила пальто на руки Анри, и Виктор увидал, что одета она по последней моде - в безлифовое платье.

- Нора, дорогая... сколько лет, сколько зим!

По лестнице спускалась высокая худая женщина лет тридцати пяти, затянутая во что-то черное и облегающее. Цокая шпильками по мраморному полу, она величественно пересекла прихожую.

- Добрый вечер, Марта.

Придерживая друг друга кончиками пальцев за обнаженные плечи, женщины невесомо соприкоснулись щеками.

- Марта, это мой друг, Виктор.

Виктор кивнул и осторожно пожал протянутые ему хрупкие пальцы, подавив (очевидно, неправильный) позыв поцеловать их.

Следуя за хозяйкой, Виктор и Нора поднялись по лестнице, прошли в двери и оказались в просторном зале. В дальнем конце на стене красовался развесистый канделябр с гроздьями горящих свечей - остальная часть зала тонула в полумраке. Посередине располагалось несколько рядов кресел, почти полностью занятых зрителями; темно-малиновые бархатные портьеры на окнах были задернуты. Усадив Виктора и Нору, Марта куда-то отошла. Зал наполняли разговоры вполголоса, приглушенный кашель. Микроскопические сквозняки колебали пламя свечей, на полу дрожали неясные тени.

Виктор стал искоса разглядывать норино платье: оно было коротким, из темно-бирюзового бархата, поддерживалось узкой бретелькой, проходившей между грудей и прикреплявшейся к шее. Кожа девушки покрылась мурашками (в зале было прохладно), соски потемнели. Наконец спохватившись, Виктор отвел глаза и... поймал норин взгляд. Несколько секунд они глядели друг на друга, потом одновременно рассмеялись.

- У вас очень красивое платье, - сказал Виктор.

- Спасибо, - чинно склонив голову, ответила Нора.

"Бом-м!" - удар невидимого гонга раскатился по залу продолжительным гулом. В центре освещенной части зала появилась Марта.

- Дамы и господа! - громко сказала она. - Мы собрались, чтобы насладиться искусством нашего старого друга, несравненного маэстро Хьюго фон Блазиуса.

"Бом-м! Бом-м!" - дважды прозвучал гонг, зрители захлопали. Марта села на один из стульев в первом ряду. Из боковой двери на сцену вышел невысокий толстый человек с усами а la Сальвадор Дали и демоническим взглядом, одетый, как на фотонегативе: в черную рубашку и белый фрак. Не говоря ни слова, он вытянул ладони с растопыренными пальцами в направлении белокурой дамы, сидевшей в первом ряду, и картинно напрягся: откинул голову назад, закусил губу. Пролетело несколько мгновений... вдруг дама ахнула и, всплеснув тонкими руками в перчатках до локтей, вместе со стулом воспарила в воздух.