Дино Буццати - Семь этажей

Дино Буццати

СЕМЬ ЭТАЖЕЙ

Ранним мартовским утром, после целого дня тряски в поезде, Джузеппе Корте прибыл в город, где находилась знаменитая клиника.

Температура у него была слегка повышена, но, несмотря на это, он проделал весь путь от вокзала пешком, с чемоданчиком в руке.

Хотя болезнь протекала в легкой форме, Джузеппе посоветовали обратиться именно в эту широко известную клинику, специализирующуюся только на данном заболевании. Это внушало уверенность, что там самые компетентные врачи и самое лучшее оборудование.

Здание Джузеппе Корте узнал издали: он уже видел его на фотографии в рекламном проспекте - и остался вполне доволен. Это был белый семиэтажный дом с нишами по фасаду, что придавало ему некоторое сходство с гостиницей. Со всех сторон клинику окружали высокие деревья.

После общего медицинского осмотра, в преддверии более тщательного обследования, Джузеппе Корте поместили в палату на седьмом - самом верхнем - этаже. Комната была отличная: кругом чистота, светлая мебель, белье и занавески белоснежные, деревянные кресла обиты яркой, пестрой тканью. Из широкого окна открывался вид на один из самых красивых уголков города. Все здесь дышало спокойствием, гостеприимством и вселяло надежду.

Джузеппе Корте сразу же улегся в постель и, включив лампочку над изголовьем, начал читать книгу, которую захватил с собой.

Немного погодя в палату вошла сестра и спросила, не нужно ли чегонибудь.

Джузеппе Корте ничего не было нужно, но он охотно пустился в разговоры с девушкой, стал расспрашивать ее о клинике. Так он узнал об одной странной особенности. Больных здесь распределяли по этажам в зависимости от тяжести заболевания. Седьмой был для самых легких. У больных с шестого уже появлялись симптомы, внушающие некоторое опасение. Пятый предназначался для тех, у кого наблюдались серьезные осложнения, и так далее - от этажа к этажу. На втором лежали совсем тяжелобольные. На первом - смертники.

Эта своеобразная система не только значительно облегчала обслуживание, но и позволяла создать на каждом этаже, так сказать, однородную обстановку, исключала нежелательные эмоции у легких больных при виде чужих страданий и агонии. С другой стороны, такой порядок давал возможность правильно распределить лечение и уход.

В результате создалась своего рода семиступенчатая иерархия.

Каждый этаж представлял собой обособленный мирок с только ему присущими правилами и традициями. И так как каждое отделение возглавлял свой врач, это порождало хотя и незначительные, но вполне определенные различия в методах лечения; вместе с тем генеральный директор направлял всю работу лечебного учреждения в единое русло.

Когда сестра ушла, Джузеппе Корте поднялся и, чувствуя, что температура спала, сделал несколько шагов по комнате, выглянул в окно - не столько чтобы полюбоваться панорамой незнакомого города, сколько в надежде сквозь стекла разглядеть больных в палатах нижних этажей. Ниши по фасаду давали такую возможность.

Джузеппе Корте сосредоточил внимание на окнах первого этажа, но они были далеко внизу, просматривались только сбоку, и взгляду его не открылось ничего интересного. Большинство из них было плотно закрыто серыми шторами.

Вдруг Корте заметил, что из окна соседней палаты высунулся какой-то человек. Они долго и дружелюбно переглядывались, но ни тот ни другой не решался заговорить. Наконец Джузеппе Корте собрался с духом и спросил:

- Вы тоже здесь недавно?

- Увы, нет, - ответил тот, - я здесь уже два месяца... - Он помолчал, не зная, как продолжить разговор, потом добавил: - Вот высматриваю своего брата.

- Вашего брата?

- Да, - сказал незнакомец. - Мы, как это ни странно, поступили в один день, но его состояние все время ухудшалось, и, подумайте только, он сейчас уже на четвертом.

- Что значит - на четвертом?

- На четвертом этаже, - произнес тот с выражением такого сострадания и ужаса в лице, что Джузеппе Корте прямо похолодел.

- Неужто на четвертом этаже такие тяжелые больные? - осторожно спросил он.

- И не говорите! - Собеседник медленно покачал головой. - Конечно, не совсем безнадежные, но все равно радости мало.

- Но если на четвертом этаже столь тяжелые больные, кого же тогда кладут на первый? - спросил Корте с той шутливой непринужденностью, с какой мы говорим о печальных вещах, нас лично не касающихся.

- Ох, на первом только умирающие. Врачам там уже нечего делать. Там работа для одного священника. И разумеется...