Антон Захаваев - Право выбора (СИ)

— Валерия, официально заявляю вам, что вы полная тупица. — Тантра принялась выхаживать взад-вперед вдоль помещения. Три-четыре шага вперед и столько же спиной назад. — Валерия, с чего вы решили будто это — монолит? Де-юре зубастИК, а де-факто — зубастиКИ. Это не монолит, это — химера! Так. — Лера на какой-то момент замерла. — А что мы, как трансмутолог, знаем о химерах? Они бывают альфа, гамма и омега типов. Других вариантов в этом деле просто не существует, даже если ее и специально для охоты на нас вывели, то она либо альфа, либо гамма, либо омега…

Кораблик продолжил свою микропрогулку взад-вперед.

— Так! Теперь давай думать, какой это тип. Омега отпадает сразу… Значит, тут либо альфа, либо гамма. Причем, больше гамма, чем альфа, хотя и не факт. Так, а что мы знаем о тех и о других?

Кораблик все бубнил и бубнил что-то себе под нос. Если в самом начале наш герой еще пытался ко всему этому прислушиваться, то после того, как в речи его Пчелки появились какие-то: «доминантные смещения», «обратная совместимость», «генетические субтригеры», «клеточная консумация», «экспонента Летиса» и прочее, решил в очередной раз последовать старому мудрому правилу: «Лучший способ помочь профессионалу, это вовремя отойти и не мешать».

— Ты уверена, что это сработает? — Пилот с недоверием покосился на изготовленную ими с Пчелкой приманку для «зубастика». — Нет, ты профессионал и все такое, просто…

— Я, пилотя, ни в чем не уверена. Все, что у нас сейчас есть, это догадки и предположения. Единственное, что я сейчас могу делать, так это только надеяться, что я в своих догадках права…

— У меня дед рыбалку не любил. Говорил, что это самое бессмысленное занятие в мире…

— Ты это сейчас к чему сказал?

— Ну, так у нас сейчас получается как бы рыбалка. — Пилот подошел к приманке и пару раз пнул этот отлитый из остатков медицинского пластика и усеянный крупными отверстиями шар с засунутой внутрь него, предварительно пропитанной одной Тантре известно точно какими именно реактивами тряпкой. Часть тряпки торчала наружу из наиболее крупного отверстия, так как именно эту часть тряпки Марку в самое ближайшее время предстояло поджечь, дабы приманка начала гореть, выделяя в окружающее пространство тот самый уникальный запах, который должен был приманить эту тварь.

С другой стороны к приманке был привязан намертво тонкий трехметровый металлический трос, предварительно снятый пилотом с одного из местных приборов, соединяющий «наживку» и одну их задних ног «удочки» по имени Валерия.

Ответом ему был «усталое» молчание.

— Все получится.

— А если нет? Если я где-то ошиблась? А если оно не учует? Тут же три подземных уровня. Куча закутков. Пилотя, мы сейчас будем заниматься полным бредом.

— Лера, не нервируй меня! Кто мне сказал, что запах этого он способен почуять за километр? А кто мне сказал, что у этих ваших — «химер», зачастую такая скорость и регенерация, что они себе не то что ногу, а чуть ли не мозг отрастить способны, и просто так на месте их не раздавишь?

— Больше чем за километр, — оправдываясь, пискнул кораблик. — Гораздо больше чем за километр. И да, не раздавишь. Наверху пулеметов много, стреляют быстро… Больше шансов, что зубастик наверняка сдохнет, а не убежит и отлечится.

«Рыболовы» медленно вышли из открывшейся двери медицинского корпуса и, волоча за собой тлеющую и, распространяющую весьма специфический запах приманку, направились прямиком к лифтовой платформе. По предварительным прикидкам Леры у них было около пятнадцати минут, поэтому парочка не торопилась, аромат должен был распространиться качественно.

Опасения Леры оказались напрасны. Оно почуяло и оно пришло.

Тантра уже стояла в самом центре лифтовой платформы.

— Это просто невероятно, пилотя… — Марку показалось… Нет, не показалось, а очень даже отчетливо послышалось сквозящее в голосе Пчелки восхищение. — Как? Как они смогли это соединить…? Это невероятно. Внешний и внутренний скелет одновременно…

Пилот не справился с любопытством и на пару секунд подключился-таки к кораблику. Чтобы своими глазами увидеть то, что произвело на Тантру такое неожиданное впечатление. То, что он увидел, едва не заставило нашего героя экстренно очистить желудок, ибо тот, кто убил его Тефтеля и каким-то чудом не убил самого Марка, был тем еще Франкенштейном.

Основу существа составляла собака. Обычная, не крупная гладкошерстная дворняга, правда, со слегка гипертрофированной челюстью. При этом у собачки были восемь соответствующего размера паучьих ног, вместо четырех обычных, а в области груди торчала, шевеля хелицерами, вторая восьмиглазая голова.