Бидхан Бондепадхай - Цикл «Просветители». Серия «Заповедник человечества». Книга первая - Стороны монеты

Что-то внутри Святогора звонко тренькнуло и мучавшее его чувство пропало. Если раньше он плакал, забивая человека как животное, то теперь этого не хотелось. Это чувство испугало его. Но враг не давал послабления.

На войне всегда так. Вчера ты пацан, с детскими амбициями и мечтами, а уже завтра ты на войне и убиваешь таких же пацанов. День. Всего один день! И ты уже другой. Новые чувства и эмоции захватывали и топили. Черное и белое стирало серость и цветность бытия. На войне ты лишь на одной стороне.

Вот он – переломный момент. Момент, когда человек становиться другим. Ребенок становится взрослым. Не смерти позади, делают из вчерашнего пацана взрослого парня, а момент осознания!

Смертей было много. Десятки, сотни и тысячи на каждого, такого как Святогор.

Пришлось положить десятки, а то и сотни вражеских тел на этот мост, что соединит и позволит пройти захватчикам в лице «наших» к кладезю знаний тех, кого называют «враг». И десятки мальчиков, что еще не стали мужчинами, за короткие часы обратились в оных.

Очередная победа. Очередные пляски на поле брани, среди тел своих и чужих. Важный, вражеский, объект захвачен. Укрепление позиции. Ночь и разбор на месте.

Рота Святогора расположилась недалеко от входа на объект. Вход лишь с дозволения, по поручениям и с новостями. Задача – охрана. Вот так просто.

Многие хвастались и бравировали. Мерились достижениями: кто, сколько убил и как; у кого какие раны и от чего… Святогора мутило от всей этой расхлябанности и напыщенности. Ему хотелось уединения. Ему хотелось одиночества!

Далеко не уходя, Святогор отошел к пруду и в лунном свете разглядывал свое отражение. Святогор был невеликого роста, не тощ и не полон, средненький. У него было округлое лицо и ярко выраженная лопоухость. Нос пуговкой и выразительные, но черные глаза. Его бритая голова делала его лицо похожим на сказочного колобка, вот только взгляд был далеким от сказок. Во взгляде читалось многое, и многое Святогор мечтал забыть.

Позади раздался голос:

– Лех! Ты че там, уснул?

Святогор обернулся.

– Я, это… Лицо умыть. Грязный весь… – мягким, но с хрипотцой, голосом ответил Алексей.

– Ааа… Ну ты это! Умоешься, давай к нам, там пожрать принесли.

– Да-да, сейчас…

Это был Макс, хотя кому, какое дело до его имени. Святогор, или вернее Алексей-Святогор, а проще Леха, окунулся в пруд и как есть вышел на пост.

Пост был укреплен, горел костер и все под общий гомон ели трофейные припасы.

Святогор подсел к общей компании и стал слушать. Говорили уже о девушках и о доме. Вдруг, кто-то спросил:

– Лех! А как тебя правильно звать?

– Что? – Непонимающе ответил Святогор вопросом на вопрос.

– Говорят у тебя имя странное?

– Ааа… Да нет, простое – Алексей-Святогор, – ответил Святогор, с чувством, словно данная тема ему не по душе.

– Ого! Это кто же тебя так обозвал?

Все заржали.

– Родители, кто же еще…

Солдата, что спрашивал Алексея, звали Александром или просто Санек. В роте он был что-то вроде батьки или пахана, ну то есть негласный лидер.

– Странное имя – Святогор… – Санек пожевал, пробуя словечко на вкус. – Что хоть значит?

– «Святогор» – значит святая гора, так звали богатыря великана в русских сказках.

– Во как! – Воскликнул Санек. – Так ты у нас богатырь значит?

Санек упер руки в бока, выпячивая грудь и плечи. Все снова стали ржать.

– Да какой там, богатырь… – Святогор опустил взгляд. – Я и драться то не умею.

– Ага! – воскликнул Санек. – Узкоглазый, которого ты заколол, иного мнения!

Все захихикали. Не ржали, как до этого, а просто – хихикали.

– Проехали, – констатировал Санек. – Девка то есть? Ждет кто дома?

– Нет, то есть, уже нет, – неуверенно ответил Святогор.

– Бросила? Вот сука…

– Нет…

Святогор замолк. Он не знал, какой ответ будет правильным и не стал гадать.

– Я бросил. Думал… Так… Лучше будет, я ведь… Могу и не…

– А думать не надо, – твердо и уверенно перебил Санек. – Умрем или нет – плевать! Дома должны ждать. Либо ждать, либо хоронить. Не решай за других. Любит – люби и ты! А не любит – гони шкуру нахер!

Смеяться никто не стал. Все сидели и слушали. Взгляд у всех был устремлен в костер и все словно бы пытались разглядеть в огненных языках что-то свое.

– А меня вот дома ждет дочь, – вдруг разорвал тишину чей-то голос. – Годик всего, а уже так резво катается по полу, а улыбка! Боже, все бы отдал, чтобы снова увидеть.

– Сколько ж тебе лет? – ответил кто-то другой.