Лия Сальваторе - Чистое небо

– Кто же знал, что с непривычки так в голову ударит! – пробормотал бледный Дэн.

– Если из-за вас, черти, мы деда упустили, я вам не завидую! Я ваши шкуры так отделаю, неделю валяться будете без сознания!

– Лил, не горячись, – миролюбиво протянул Макс, смачно сплевывая на землю.

Они шли по длинной дороге, покрытой растрескавшимся асфальтом. Сквозь трещины прорастала жухлая дохлая трава, чертополох и колючая мутировавшая крапива.

Все эти заросли сталкеры старательно обходили стороной.

– Черт, ну кто просил Серого спирт доставать?! – Лил ругалась, переходя по дырявому деревянному мосту реку.

Речушка была грязная, мутная и вонючая. В ее илистых зеленовато-коричневых водах изредка проплывали скелетики небольших животных, мусор, мертвые водоросли и бог знает что еще.

– Не провалитесь, – бросила Лил плетущимся сзади сталкерам. – Доски гнилые.

– Да знаем, – уныло сказал Кир.

– Вы все знаете, – огрызнулась Лил, постепенно успокаиваясь. – А вот если твари полезут, я что, одна всех прикрывать должна?

– Лил, нам, конечно, хреново, но постоять мы за себя сможем.

Лил ругнулась напоследок еще пару раз и успокоилась окончательно.

– Поживее, Дед не любит ждать.

Минут двадцать спустя они подошли к заброшенному городу. Более жуткой картины Лил не видела никогда. Обычно так рисуют постапокалиптические города – всюду разруха, запустение, дома скалятся пустыми черными глазницами окон, обязательно крутится облупившаяся карусель, в песочнице валяется кукла с одним глазом, а в школах на классной доске обязательно не до конца стертое слово.

На самом деле все было гораздо хуже. Люди остались здесь. Те, которым некуда было идти. Они доживали здесь последние дни, измененные радиацией, пораженные лучевой болезнью. Кто-то просто умер, а кто-то – перестал быть человеком. Когда Лил только попала сюда, во время первой вылазки – тогда они еще промышляли в Припяти, даже не думая о Зоне Отчуждения – она увидела игравшую в песочнице девочку. Девочка неловко держала в руках куклу, переставляя руками ей ножки. Кукла неестественно заваливалась то вперед, то назад. Девочка сидела, низко опустив голову. В ее волосах мелькало что-то, отдаленно напоминавшее банты. Платье было очень драным и стареньким. Дэн не успел тогда остановить Лил, она подбежала к ребенку, изо всех сил желая помочь и спасти. Девочка подняла голову, и Лил замерла на месте от ужаса. Она не долго думая выстрелила прямо ребенку в лицо, а Дэну никогда не говорила, что она там увидела. Ни-ког-да. После этого случая она очень долго плакала по ночам, а Дэн понятия не имел, как ей помочь. О возвращении она не заговаривала.

Припять жила. И жизнь эта была страшной, ночной. Вечерело, закат догорал медленно, будто умирал в агонии. Он окрашивал крыши домов и потрескавшиеся улицы кровавой краской. Растительность, успевшая затянуть стены домов и улицы, приобретала в этих цветах зловещий вид. Глядя на это, Лил понимала, что рано или поздно природа возьмет свое. Но когда это случится, люди могут уже и не вспомнить, что здесь было когда-то.

Шаги сталкеров гулко отдавались в закоулках, в которых сгущались сумерки. Слабый ветер гнал пыльную поземку и мелкий мусор. Лил поежилась, стараясь не заглядывать в темные провалы окон.

Сталкеры бок о бок шли по заросшему травой асфальту, держа наготове автоматы.

– Тихо здесь… – шепнул Макс.

– Здесь всегда тихо, – напомнил ему Дэн.

Лил шла впереди, внимательно прислушиваясь и оббегая быстрым натренированным взглядом слепые дома, распахнутые покосившиеся двери, черные крыши, облупившиеся магазины, разломанные лавочки и искореженные детские площадки.

– Где он будет ждать? – спросила Лил у друзей.

– В центре. На площади.

– Его же там твари сцапают!

– Он так не считает…

– Идемте быстрее… – Лил ускорила шаг. – У меня плохое предчувствие. Площадь была уже близко. Лил ускорила шаг, она почти бежала.

– Лил, куда ты так несешься! – крикнул ей вслед Макс.

Но Лил гнало вперед очень-очень плохое предчувствие. Инстинкты ее никогда не обманывали. Она еще не видела саму площадь – та пряталась за поворотом – но уже знала, что их там не ждет ничего хорошего.

Лил резко завернула за угол и сталкеры услышали ее полный ярости крик.

– Черт!!! Черт!!! Черт!!! Чертов Дед!!! Хренов самоуверенный кретин!!!

Запыхавшиеся друзья тоже нырнули за поворот.

Окровавленную одежду Деда они увидели сразу, она была раскидана по всей центральной площади, как будто его протащили по всему периметру. Наверное, Деда мгновенно разорвали на части, растащили в разные стороны и сожрали оголодавшие мутанты. Но по клочкам одежды, карманы которой были битком набиты разной продаваемой дребеденью, они сразу опознали стареющего седого торговца. О дальнейшей участи Деда можно было только гадать. И вряд ли она была завидной.