Олег Дивов - Родина слонов

– Ну спасибо.

На яранге шамана висели две таблички – простые фанерки, разрисованные химическим карандашом.

Верхняя табличка гласила: «АН СССР ОПХ РВЖ им. Обручева»

На нижней красовалось устрашающее: «СОВЕЩАНИЕ. НЕ ВХОДИТЬ»

Пузо усмехнулся, отряхивая торбаса. Нижняя табличка висела на ременной петле, ее можно было перевернуть, и бригадир знал, что там с другой стороны написано: «ШАМАН НЕ ПРИНИМАЕТ»

Пузо любил все знать.

Он просунул голову в ярангу и хотел спросить: «Разрешите?», когда из полога донеслось:

– Здравствуй, друг. Заходи.

В пологе было жарко натоплено, Пузо сразу разоблачился до пояса, как хозяин и его жена. Шаман пил чай, Виктору тоже подали кружку.

Отпив, сколько требовала вежливость, гость спросил:

– Значит, нашелся Обручев?

Шаман покачал головой.

– Это я сам написал. Просто для себя. Потому что так правильно.

Виктор кивнул. Насчет Обручева любой бы согласился с шаманом.

– Это мне кажется – или ты сейчас, попивая чаек, улучшаешь погоду?

Шаман рассмеялся.

Сильно за сорок, он все еще был в отменной форме. И хорош собой. Не зная, как выглядят чукчи, вы бы решили, что это самурай знатного рода.

– А что, не надо? Я по привычке. Я же больше ничего не умею.

– Лучше бы не надо. Мне нужна в ближайшие дни низкая облачность, чтобы пограничные самолеты не летали. Можно легкий туман. Хоть на недельку. Диверсионная такая погода.

– Диверсионная, – повторил шаман задумчиво.

– Прости меня! – вырвалось у Виктора.

Шаман молча смотрел на него. Женщина вдруг быстро оделась и вышла.

– Ты дал мне двадцать лет, – сказал шаман. – Я многое успел. Сын вот родился.

– Хороший мальчик. Слушай, ничего не случится. Мало ли что двадцать лет назад показали тебе духи, с тех пор все переменилось. Весь мир переменился. А если сейчас будет война – так и так нам конец.

– А будет война?

– Ты же знаешь, что творится на том берегу. Прямо с осени сорок пятого. Как только они испытали свою бомбу на японцах – началось.

– Ну, знаю. Все знают.

– Теперь они готовы ударить. В Номе сели большие самолеты, очень большие, четыре мотора. Дальние бомбардировщики.

Шаман молча ждал.

– Нужны твои грузовики, – сказал Виктор. – Иначе я бы ни за что не пришел. Вот ни за что. Но без тебя никак.

Шаман вопросительно приподнял бровь.

– Мы устроим шум по маленьким поселкам на том берегу, обычный грабеж. Оттянем туда пограничников и полицию, а я с бригадой тихо пройду в Ном.

– Двести восемьдесят километров, – заметил шаман.

– Двести шестьдесят. Надо три грузовика, лучше даже четыре, с медицинской будкой. Чтобы смотрелось как обычный спасательный выход. Пойдете меня спасать, я пропал без вести в проливе, когда бил там нерпу. Через неделю это будет знать все побережье. Я поговорю с твоими каюрами, объясню им, что врать пограничникам, если попадутся. Но вообще… Хватай берданку, друг, и поехали с нами. Когда еще будет такой случай? Никогда.

– Витя, ты сумасшедший, – сказал шаман ласково.

– Бомба, Ваня. У Советского Союза до сих пор нет бомбы. Иначе наши давно бы напоказ бахнули… А в Номе она сейчас наверняка есть. Поэтому я хочу диверсионную погоду. И твои грузовики.

– Ты сумасшедший, – повторил шаман.

– Сумасшедшие – на том берегу. Ты слыхал, наверное, они вербовали диверсантов среди эскимосов… Сегодня приехал Джонни Унук. Он рассказал про большие самолеты и еще кое-что. Раньше вербовщики были американцами. Теперь появились новые люди. Немцы. Джонни просто вне себя. Говорит, настоящие фашистские морды, он не мог ошибиться. Ну, ты знаешь Джонни, ему случалось видеть фашистов через снайперский прицел… Если очень повезет, я возьму «языка», вдруг подвернется.

– Если тебя не убьют американцы, то расстреляют наши.

– Если я привезу нашим бомбу… Однако пусть расстреливают.

– А если из-за тебя как раз и начнется война?

– Когда война начиналась из-за чукчи? Мы непонятные дураки с края земли, это все знают. Мы можем устроить что угодно. Вот решили пограбить эскимосов просто со скуки. И случайно украли одну бомбу. Не десять же! Всего одну. Мы вообще не поняли, что взяли. На горшки ее распилим. А немец… Ну откуда на Аляске фашисты? Их там не было и не может быть.

Шаман думал. Пузо улыбался.

– Пойдем с нами, друг, – сказал он. – Я так соскучился по тебе за эти двадцать лет.

Мимо яранги уютно протопал мамонт.

Впереди ждали события нелепые, трагические, романтические и снова трагические, а затем опять нелепые, но все они вели к тому, что в двадцать первом веке на свет появится Катька.