Alex PRO - Сиреневая книга

– Не надейся, судьи не сентиментальны. Ты для них коммерс, с менталитетом коммерса. Не служака. А они – правосудие! И других государевых людей, без очень уж веских аргументов или звонка, наказать не дадут. А у тебя таких аргументов нет, и то, что ты считаешь таковыми, для них не серьёзно. Тут придворные адвокаты гонорары берут больше, чем сумма твоего иска.

– Да ну?!

– Да, Бондаренко, да! Причём себе они оставляют процентов двадцать. Хотя клиенту втирают, что только пять. А ты тут правосудие побрёл искать!

– Утверждать, что события, происходящие в мире, не имеют под собой соответствующей подоплёки, это – то же самое, что говорить о случайности, – Наглер в обычной своей манере нервно расхаживал по учительской вперед-назад и скорее рассуждал, чем пытался кого-то убедить. – Повторю: это то же самое, что говорить о случайности событий в конце восьмидесятых…

Он подошел к окну, опустил конспект на перемазанный подоконник, посмотрел вниз и закурил. С седой головой и багровым загаром издали Наглер напоминал негатив самого себя, только несколько лет назад. Разве что залысины на лбу стали отчетливее.

– Очевидно ведь, что Советский Союз не развалился сам по себе, – продолжил он. – Этому предшествовал комплекс мер, реализация которых способствовала как непосредственно ослаблению государственных институтов и подрыву экономики, так и запуску процессов, направленных на изменения в сознании людей. В головы вбивались постулаты индивидуализма, стяжательства, подменялась система ценностей.

– Да это вы со своей конторой всё просрали… и слили, – подал голос дремлющий в кресле Чечен.

– Мы? Замечательно! А, вы, блядь, орлы горные, у себя раскачали и воспользовались! – парировал Наглер.

– Следи за помелом, начальник! – вскинулся Чечен. – Да, время показало, что к независимости мы не готовы. Менталитет не тот. Мы – воины, не чиновники! Допускать наших до власти по идее вообще нельзя! На любом уровне.

Народ поднял головы и начал прислушиваться. Стало неожиданно тихо.

– Как, впрочем, большинство… любых кавказцев… и чурок, – ляпнул Чечен и тут же сконфуженно поправился: – Азиатов. Касыма нет? Хорошо. Любых. Для нашей же пользы. Назначенный главврачом начнет подтягивать всех своих, неважно какой ты доктор или медсестра. И завтра там нельзя будет лечиться! Директор предприятия назначит главным инженером своего племянника-барана, который купил диплом. Надо, чтобы наверху были честные и справедливые, которым без разницы, из какого ты тейпа. Профессионалы, а не по блату!

– Ух, какой ты у нас сегодня самокритичный, – засмеялся Наглер, – чего-то даже страшно. Ничего такого не съел?

– Это потому, что он один тут такой, – заметил Чапа, – было б больше, так только б письками и мерились.

– Завалите свой поганый рот! – не поворачивая головы, продолжил Чечен. – Вас не спрашивали! Я очень серьёзно. У нас многие понимали, что без России будущего нет. Знаешь, когда в зал не приходил тренер, мы назначали тренером кого-нибудь из своих, любого опытного, кто знает порядок проведения разминки и тренировки. Потому что самостоятельно… каждый сам по себе… не шло ничего. Несерьёзно. Только по команде, все в одинаковых условиях.

Чечен замолчал, достал из гламурного портсигара самокрутку, запалил, несколько раз жадно затянулся и вдруг неожиданно заявил:

– Я вообще считаю, что лучшие чиновники – это немцы! И исполнители, и руководители. Им это еще и нравится до усрачки!

– Вот вы их в ту войну и встречали хлебом-солью! – сказал Чапа с усмешкой.

– Я не встречал! – огрызнулся Чечен, и повторил значительно, с упором на местоимение, – Я – не встречал. Ни их, ни тебя!

– А ты хорошо ответил, Генацвале Вайнахович, – заметил Бонда. – Меня во все времена бесило, когда вылезет вперед какая-нибудь гнида и начинает в стиле: «Конечно, мы все виноваты в том, что произошло. Мы все голосовали за Иванова, все голосовали за Петрова, мы все желали победы народу Чуркестана!». А я говорю: «А с хера ли ты за всех говоришь? Я вот себя виноватым не считаю, ни за одного из этих пидоров не голосовал, ничего такого не желал и имею право слать вас лесом!»

«У нас нет порядка… Мы должны покаяться!»

А у меня, блядь, порядок есть, и каяться я не собираюсь! В советское время помню, ненавидел субботники по уборке мусора. Я его, мусор, блядь, не кидаю! С хуя ли я его должен собирать?! Потом, правда проникся, с возрастом. Что проще подмести и подчистить, чем видеть… нечистоты… раздражаться и терпеть. Иногда.