Сергей Зарин - General Overlord Device - Тактик-1

Ведь, если бы я не нашёл тот сустав в корпусе погибшего бота, то скорее всего, я бы обошёлся тем, что есть. Я бы не стал подгонять цель разработки под текущие обстоятельства, а наоборот – обстоятельства подогнал бы под опытный образец. Проще говоря, если бы мне захотелось, чтобы мой бот высоко прыгал, быстро бегал и перемещался по вертикальным поверхностям, то, не имея возможности придумать что-то лучшее, я бы отмел один, а то и два из этих пунктов, увеличив ему одну лишь скорость, то есть бег.

Но, наблюдая за действиями подконтрольных мне КП-2, КП-3 и последующих разведчиков, я заметил, что, в отличие от нас, киберов, биос подчиняется как раз обстоятельствам, анализируя абсолютно все события, происходящие в поле его зрения. На слабый щелчок веточки у него возникает не один вариант (Вариант №1: кто-то на нее наступил) как у роботов, а два и даже четыре. Интеллектуальный модуль этих тварей за мгновение обсчитывал множество абстрактных вариантов, на которые я бы потратил два дня и кучку батареек. Вся проблема была в моей дотошности: я не обрабатывал данные наполовину, а вот эти биосы как раз только этим и занимались – их расчеты были мимолетными, поверхностными, и они, вместо повышения качества размышлений брали их количеством. То есть, получалось, что у них была куча легковесных задумок (можно сказать, лишь теней от мыслей) среди которых были одна-две стоящих.

Но вот как раз тут-то меня и пробило: имея в голове СРАЗУ сто вариантов, девяносто восемь из которых были дурацкими, они повышали свои шансы на нахождение наиболее верного. И повышали существенно, так как, например, у меня такого поля вариативности попросту не возникало – мне не о чем было думать, так как просчитывать бесполезные идеи я не умею. Например, я не могу думать об одуванчике во время проектирования образцов импульсного оружия (почему я сейчас об этом подумал?) так как это абсолютно абсурдный для меня путь мышления. А дохлый лапохват – может. Точнее, может его неразрушенный мозг. И сможет даже что-нибудь придумать… наверное. Вот именно лапохвата я и выбрал в роли дополнения к электронному мозгу будущей лаборатории, так как только эти собаки зарекомендовали себя, как превосходные ищейки, а ведь именно поисковые требования-запросы я и имел к внедряемому модулю.

Как итог, исследовательский Центр также оказался гибридом двух технологий – кибернетической и биологической. А вследствие этого здание потребляло не только электрическую энергию, но также нуждалось и в биологической подпитке. И вот с ней-то у меня и намечались небольшие проблемы – мне теперь нужен был холодильник.

С самим же «кормом» трудностей не предвиделось – кэпэхи регулярно атаковали нашу базу и регулярно гибли под ее стенами – слава нашим турелям. Однако, спустя двенадцать-четырнадцать часов, все, что имело хоть какую-то органику или соприкасалось органической частью с почвой, ею же и поглощалось. Запчасти из металлов и иные конструктивные элементы держались на пару дней больше, хотя инжи собирали все кибернетические останки сразу же, как только предоставлялась возможность. У них вообще на эту тему был бзик какой-то – порой, даже до окончания боя, они рвались обобрать тело еще дрыгающегося животного и, согласно списку, утащить все самое ценное «в норку». А теперь им еще и «мясо» добавляй в этот список… Такими темпами они все тела целиком сюда таскать будут. Завалят, так сказать, базу трупами, бездушные железяки. Но это пока не критичная ситуация.

Нужно начинать испытания исследовательского центра.

Испытания закончились через две минуты – центр оказался бесполезен, так как он совершенно не понимал, что ему делать. Поместив в него, на этот раз, манипулятор от другого дохлого инженера, и дав команду на его усовершенствование, я целых две минуты смотрел на полоску прогресса исследования, которая ни на пиксель не закрасилась. Центр угрюмо молчал. Подцепившись к нему напрямую, я выяснил причину: некоторые исследования он все-таки провёл, отобразив все фигуры движения, которые были доступны для данного образца, и даже дал рекомендации, где следовало усилить, где – улучшить, а где и вовсе поменять тот или иной узел. Но дальше у ИЦ случился затык: ему не с чем было работать. То есть, сам образец никуда не делся и исправно облучался детекторными волнами, однако в центральном процессоре не было одной очень важной директории: архива со множеством доступных вариантов схем и чертежей.