Станислав Сёмин: АГК

Набережная как будто замерла. Раннее осеннее утро обещало быть ветреным, но пока муссоны договаривались между собой, чья очередь дуть, было ей время отойти ото сна, раскинуть прикрытые листвой ветви декоративных деревьев, не стесняясь выставить напоказ обнажённые кости парковых скамеек. Осенняя жёлто-бордовая листва, схваченная ночным заморозком, уже ослабла и отяжелела, нехотя пошевеливалась на ветках. Не хватало только плотного ветра, чтобы вся эта красота рухнула на землю, обеспечив работой коммунальные службы города. Что до прохожих то те немногие, которых поздне-осеннее раннее утро застало в пути, видимо не особо об этом задумывались и не обращали внимания. Просто шли по своим делам.

Какое интересное слово – прохожий. По сути, просто идущий или проходящий мимо человек. Если поразмыслить более широко – может означать ни к чему не обязывающее чьё-то мимолётное присутствие или даже попадание в поле зрения… Сколько таких прохожих мы встречаем в своей жизни? Миллионы?.. Миллиарды?.. А если, например, окликнуть такого прохожего и спросить у него «сколько время» или «как пройти», и уже он автоматически становится не прохожим, а человеком с которым мы обменялись взглядом, информацией, невольной оценкой образа и он (образ) никуда больше не денется, затаится где-то в ячейках памяти навсегда и может всплыть совершенно случайно, без всякой надобности, спровоцированный каким-нибудь посторонним мозговым химическим процессом.

На фоне парка выделялась пара молодых людей, бодро шагающих в направлении выхода. Один из них тот, что в длинном драповом пальто, кепке и повыше, что-то объяснял своему другу, увлечённо жестикулируя длинными руками у него над головой. Второй внимательно слушал, следя за дирижированием своего товарища, и непереставая кивал, отчего копна огненно-рыжих кудрей с его головы слетела бы давно, будь она париком. «Высокий» видя, что до выхода из парка не успеет закончить свою мысль, посадил своего рыжего друга на скамейку. Сам же остался стоять, не прерывая речи.

– Количество произведённой энергии никак, ни при каких условиях, не может быть больше затраченной! – подвёл итог своего выступления «высокий». – Соответственно не может быть и никакой антигравитации и никаких вечных двигателей! Утопия всё это! – сделал он заключение и присел рядом, откинувшись и вытянув ноги.

– Пошли уже…, а то опять на лекции опоздаем, умник! – улыбнулся «рыжий» и, видимо пародируя кого-то, добавил, – и всё-таки позвольте с вами не согласиться, коллега.

Он поднялся, не давая своему приятелю разместиться в свете первых лучей восходящего солнца и научной славы. Подхватил коллегу под локоть и потянул в сторону выхода из парка. Ещё пара шагов и набранная инерция масс уже вряд ли позволила бы им даже оглянуться.

«Позвольте не согласиться…» – как бы нехотя, но со знанием дела послышалось рядом.

Ребята обернулись и только сейчас обратили внимание на сидящего на соседней скамье человека. Все скамейки в парке были расположены парами в одну линию, отделённые между собой декоративным кустарником. Поэтому первоначально на случайного соседа они просто не обратили внимания и не заметили бы вообще, если бы ушли.

Плотный, пронизывающий ветер вечером дул вдоль набережной. Срывал с деревьев промокшие, ещё крепкие листья и они, даже не пытаясь кружиться, уносились в темноту. Правда, некоторым посчастливилось слёту припечататься к жёлтым плафонам уличных фонарей, запечатлев себя в истории этого вечера, и потому света в парке становилось ещё меньше.

«Мороз ночью будет» – подумал Иван Иванович и свернул вглубь парка. Спустился по лестнице ниже уровня набережной. Сразу стало менее ветрено и теплее. Иван Иванович расстегнул верх куртки, скинул капюшон и провёл ладонью по застёгнутому карману слева, на месте ли образец. «На месте» – как бы откликнулся на поглаживание камушек. «Вот и хорошо, – подумал Иван Иванович, – но всё-таки, как же с ним быть?»

Присел на подвернувшуюся лавочку. Укутался плотнее в охотничью куртку на лебяжьем пуху, задумался.

История эта началась давным-давно, много лет назад. Будучи ещё молодым советским студентом Иван Борин подавал большие надежды в науке. Физика была его увлечением, любимым занятием, фигурировала в названии факультета и была надеждой на светлое будущее. Его будущее и неотделимое будущее своей страны – Союза Советских Социалистических Республик! Великий прогресс шагал по стране пятилетними шагами, оставляя за собой грандиозные стройки, великие географические открытия, покорения стихий, космоса, произведения культуры, искусства, научные открытия. И конечно он – молодой, но уже амбициозный студент физического факультета государственного университета хотел оставить неизгладимый след в истории построения коммунизма, внести существенный вклад в развитие своей Родины.