Диана Курамшина - Тайна семьи Талер - Пять миров

Вот и сейчас она обдумывала, куда можно отправиться семьей, чтобы учесть интересы всех. В Азии они были в прошлый раз, Европу уже исследовали вдоль и поперек. Может быть в Англию? Там они еще ни разу не были. Шотландия и Ирландия тоже выглядят привлекательно. Посетить старинные замки – привлечь внимание Максимилиана, проехать мимо достопримечательностей – угодить Эмили, отдохнуть в местном пабе – поддержать интересы Виктора, ну и конечно, попробовать английскую кухню.

– А это неплохой вариант! – сказала сама себе Лиз, натирая посуду до блеска. Она часто разговаривала сама с собой, рассуждая о чем-то, иногда даже спорила со своими же убеждениями. Делая работу по дому, она словно впадала в транс, думая, фантазируя, размышляя, вспоминая, строя воздушные замки. Иногда Лиз даже не могла вспомнить сам процесс приборки, когда видела результат своих трудов, словно кто-то другой пришел и сделал все за нее, пока она что-то обдумывала.

Виктор напротив, как и многие мужчины, не мог обдумывать несколько идей сразу. Если он концентрировался на работе, то ни о чем другом и речи идти не могло. Поэтому в семье Талер давно появилось негласное правило: ни под каким предлогом не заходить в кабинет Виктора, пока он сам оттуда не выйдет. На первый взгляд может показаться, что он что-то скрывает, но на самом деле нет – ему просто нельзя отвлекаться. Если он потеряет ход мысли, то может долго крутиться на одном месте, а это его ужасно злит. Попав в бурный поток мыслей, Виктор писал тексты быстро, со страстью, с эмоциями, слова сами лились потоком, будто кто-то открывал кран. Но стоило этот поток прервать, и весь рабочий день проходил насмарку. Выключать телефон и гаджеты не вариант – Виктор в постоянном напряжении и ожидании очередного звонка от продюсера с правками по сюжету, предложениями немного изменить характер героя и другими бредовыми идеями. Виктор – очень чувствительный человек, как и все творческие люди, но в то же время очень упрямый. Его возмущала сама мысль о том, что историю про Ментора нужно немного переделать – автор лучше всех знает, каким должен быть герой! Что-то «поправить», значит изменить и герою, и себе.

Ментор пришел к нему еще в детстве в самый тяжелый момент жизни, когда отец, ничего не объяснив, оставил их с мамой одних. Виктор четко помнит, как однажды просто сел и начал писать все, что приходило в голову. Он не скупился на слова, не сдерживал эмоций. А позже, когда эмоции остыли, оказалось, что он написал интересную историю. Ему всегда нравилось придумывать несуществующие миры и он просто решил попробовать закончить сюжет до конца и подыскать издательство, которое заинтересует книга. Первые четыре ответили отказом, считая его историю обыденной, а пятое заинтересовалось и решило пустить книгу в печать. Кто бы мог подумать, что сюжет сможет задеть так много читателей и стать невероятно популярным. С тех пор вышло уже пять книг про приключения Ментора. И именно шестую Виктор сейчас набирал на клавиатуре, когда раздался телефонный звонок. От неожиданности он даже подпрыгнул на месте, сохранил документ, он всегда так делает на автомате – полезная привычка любого писателя, – а затем ответил.

– Добрый день… Да, я ждал вашего звонка…

Это был сложный день. И дело не в рутине и ежедневных заботах – сегодня должны были состоятся важные переговоры Виктора, а это серьезное событие для всей семьи.

– Я не понимаю, как они могут требовать, чтобы я исправил детство Ментора?! Они в своем уме?…

– Ты совершенно прав. – Лиз стояла за барной стойкой, вымешивая новую порцию теста для панкейков и заворачивая уже готовую в форму для кексов. – Может быть… тебе просто надо немного остыть? – она часто готовила еду, наблюдая за детьми, так что боковое зрение было развито отлично, и сейчас в его поле периодически попадал Виктор, который ходил из угла в угол, поглаживая подбородок – это помогало ему думать. Он время от времени останавливался, чтобы что-то сказать, размахивая при этом руками.

– Тебе нельзя принимать решение в таком состоянии, – продолжила Лиз, – попробуй-ка соус. По-моему, он слишком сладкий.

Виктор на автомате обмакнул палец в тарелку с соусом.

– Сладковат, – он снова продолжил ходить по комнате, иногда резко останавливаясь, чтобы высказаться. – Это просто немыслимо, неужели они думают, что могут диктовать условия, раз они крупная кинокомпания? – Виктор вообще не умел слушать, когда находился под влиянием эмоций, поэтому Лиз не старалась его перебить или доказать что-то. Эмоции и неумение с ними совладать были его слабым местом: с одной стороны они сильно мешали в принятии серьезных решений, с другой – помогали писать проникновенные истории.