Артём Яковлев - Конструктор времени 3. Битва двойников

– Бадахшанский лазурит с хрусталём на золоте с синим отливом… – мирно продолжал менеджер, происходящее со мной ему, похоже, было безразлично.

Голова продолжала кружиться, я ртом жадно ловил воздух. И никак не мог надышаться. И, потому существовал как бы в собственной, немного эгоцентричной, ячейке, оторванной от окружающего интерьера. Наконец возможность мыслить и говорить ко мне вернулась:

– Стойте!.. Что это за камень? – выпалил я и указал на ту часть витрины, где нетронутым всё ещё лежал тот камень в перстне, чуть не заморозивший меня во времени.

– Это? – мой вопрос выбил продавца из хорошо наезженной рабочей колеи. Похоже он не ожидал от меня такой активности. – Но тут всего лишь серебро!.. Оно темнеет и немного пачкается. Лучше выберите белое золото…

Но я был настойчив и продолжал показывать пальцем на требуемую вещь. И ему, не закончив с золотыми изделиями, пришлось, скрепя сердце, доставать тот самый перстень. Самое опасное изделие в этом магазине, а может быть и во всём мире!

Я не желал снова повторять те ощущения, поэтому предусмотрительно убрал свои руки за спину, подальше от перстня.

– Серебро девятьсот двадцать пятой пробы, подлинный опал… – вяло проинформировал продавец.

То, что случилось между мной и этим перстнем с подлинным опалом было колдовским и не позволяло мне относиться к ним, как просто к ювелирному изделию девятьсот двадцать пятой пробы. И я решил, что непременно должен исследовать все его необычные свойства. Поэтому сразу, не дослушав описание, решительно произнёс:

– Оформляем, беру!

Необходимо было исследовать эти его свойства в более вдумчивой обстановке.

– Но, вы разве не будете примерять? – удивился продавец.

– Нет! – категорично отрезал я.

Мне нужен был именно этот камень, на именно этом перстне! И размер и прочие его параметры меня нисколько не волновали. Не для того же я его беру, чтобы украшать свой палец!

Менеджер пожал плечами: «Как пожелаете!»

Когда он выписывал бумаги на оплату, я скользнул взглядом по ближайшей витрине. Всё было бы замечательно, если бы не внешний вид моего камня. Довольно серенький, хотя и абсолютно натуральный. Для исследования возможностей камня это годилось, но не надо забывать, что я пришёл сюда за другим. Был необходим подарок для любимой. И тут нужно было что-то совершенно другое.

– И, давайте посмотрим ещё. – осчастливил я продавца.

Не знаю почему, но камень в другом изделии сам по себе не отпускал мой взгляд с той секунды, как я его увидел. Как будто я сюда пришёл именно за ним. И только такой подарок мне хотелось для моей Лики. На обширной витрине он один светился так, что для меня затмевал собой всё остальное. Я видел уже это кольцо на пальце моей Лики. Сочетание чёрного и тёмно-зелёного и полыхавшее в центре полупрозрачного камня чудесное алое пламя.

Размер кольца был вполне подходящим. Вот что странно: этот камень тоже оказался опалом. Только искусственным.

Взяв также и его, я отклонился от бюджета не так уж сильно. Всего в сумме – одиннадцать двести. Потом придётся экономить на чём-нибудь не столь необходимом. Но это всё, вероятно, будет потом!

Перед началом лекции студенты столпились в шумном и густо населённом коридоре институтского кампуса недалеко от дверей аудитории. Две подруги Лиля и Анжела протолкались пообщаться к окну. Склонившись к лицу Анжелы, Лиля, стараясь перекричать шум, воскликнула:

– Послушай, Желка, ты моя лучшая подруга и я тебе, несомненно, доверяю. Но ты действительно сама веришь в то, что говоришь? Ты объясняешь так, как будто видела всё своими глазами! Но это же бред какой-то: машина времени!

– Ты, Лиля, про какую это машину бредишь? – уловив конец, охотно и без приглашения подключился к чужому разговору рослый парень с небритым снизу лицом.

Лиля недовольно качнула головой и перевела взгляд куда-то к небесам, почти беззвучно пробормотав при этом: «Опять!».

– Может быть ты просто имеешь в виду часы? – продолжил парень. – Они, самая что ни на есть, машина времени! Есть ещё такая машина у Макаревича, есть у Марка Твена, и даже у Роулинг. У неё для этого был придуман такой креативный кулон на шею. Или ты, Лиля, про ту, первую машину, Уэллса?

Этого нахального парня звали Тим. И он самонадеянно и без повода считал себя любимцем публики.

– Роулинг… это Гарри Поттер, что ли? Я хохочу уже… Не-мо-гу! – без улыбки подключилась студентка, стоящая ближе остальных. В потёртых джинсах, но с тяжёлыми золотыми серьгами в ушах. Наташа Владимирова. Её все оригинально звали Натали. Она была постоянно готова к иронии абсолютно по любому поводу.